Татьяна Серганова - Обреченная

Это раньше он мог всё свести к шутке, посмеяться над собой и над всеми, когда с лёгкостью мог любую патовую ситуацию превратить в забавный фарс. Это в какой-то другой жизни, Соколов был мистер Обаяние. Теперь всё было иначе.

Ведьма вздрогнула, но взгляда не отвела.

— Ты думал, что я не вижу, и никто не видит, как смотришь на Таню украдкой, как пожираешь её голодным взглядом, жадно ловишь ответный взгляд?

ЕЁ имя в устах Николь стало последней каплей, что переполнила чашу терпения. В один прыжок, мужчина преодолел разделяющее их расстояние и схватил девушку за плечи, до боли и синяков сжав их пальцами.

— Не смей!

— Да ты сам на себя не похож в последнее время. Как узнал, что они решили заключить Брак с Сергеем, ты изменился до невозможности. Неужели ты сам не видишь, как эти чувства медленно рвут тебя на части? — прошептала она. — Дима, ты же сам себя сжигаешь дотла.

Последняя фраза заставила его резко опустить руки и отшатнуться от неё, как от прокаженной.

А Николь ахнула, прижимая руку ко рту, озарённая внезапной и страшной догадкой.

— Ты этого добиваешься? Хочешь убить себя в истинном пламени Феникса? И всё это только для того, чтобы очиститься от воспоминаний и забыть её и свои чувства?

— Замолчи! — рыкнул он, подстёгнутый взбешенной сущностью.

Но девушку было уже не остановить.

— Ты — безумец. Ты же можешь не выжить! Это же невероятно опасно, — теперь уже она крепко схватила его за руку.

— Это не твоё дело, рыжая, — криво усмехнулся он, палец за пальцем выдирая из её захвата. — Ты же улетаешь в Париж, так лети. Я удерживать не стану. Скатертью дорога. И вот ещё что. Не смей ни с кем даже делиться своими догадками, ты поняла меня? В противном случае я тебя из-под земли достану.

Девушка лишь кивнула, разглядывая его таким жалостливым взглядом, что его затошнило от ещё большего отвращения к себе. Дожил, его уже Ведьма жалеет.

Эта мысль заставила его успокоиться и остыть.

— Ты ненормальный. Вместо того, чтобы просто попытаться влюбиться в кого-то другого, ты решил тупо умереть, медленно сжигая себя изнутри.

Весь гнев давно исчез из его синих глаз, осталась лишь невероятная усталость и щемящая душу грусть.

— Думаешь, я не пробовал, Николь? Пробовал. Даже искренне хотел почувствовать что-то подобное к тебе. Но Таня была права… впрочем, как всегда. Невозможно заставить своё сердце полюбить и выбрать самому объект своих желаний. Чувства не поддаются осмыслению и контролю. Жаль, что я понял это слишком поздно, — Соколов взъерошил волосы рукой и обаятельно улыбнулся. Так ослепительно и обезоруживающе, как умел только он. — Ты прости, что я на тебя накричал. Я искренне желаю тебя счастья, ты его достойна. Найди в Париже то, чего ты по-настоящему достойна. Ты отличная девушка, Николь, и серый цвет сущности тебе очень к лицу, кто бы что тебе не говорил… А за меня не переживай. Я большой мальчик и со всем справлюсь.

Николь тяжело вздохнула, но спорить не стала. Даже не сказала больше ничего.

Вот и отлично.

Девушка быстро чмокнула его в щёку и быстро удалилась, бросив напоследок — «Я тебе позвоню».

Мужчина почувствовал себя героем какой-то мыльной оперы.

— Мне бы еще сценарий, — пробормотал он и отправился в душ.

Когда через полчаса за ним явился Владимир, то застал весьма интересную сцену — шеф в дорогом тёмно-сером костюме ползал по ковру, что-то искал и ругался.

— Дмитрий Александрович, — охранник невозмутимо застыл в дверях.

— Ты уже здесь? — Дима сел на ковёр и тяжело вздохнул. — А я запонку потерял… с сапфирами… А ну да, ты не в курсе.

А вот ОНА знала. И частенько его ругала за то, что он разбрасывал любимые запонки где попало. Каждый раз уверяла, что не будет их искать. А ведь всё равно искала, приносила и опять ругала. И ругала не просто так, не зло, а так как умела делать только ОНА. С лёгкой толикой юмора, с капелькой снисходительности и бездной обаяния.

Давно это было, словно в другой жизни… той, в которой ещё был какой-то смысл.

Димка тряхнул головой и резко встал.

— Поехали, времени совсем нет.

Что ж за день-то такой сегодня? Буквально всё валится из рук, ничего не получается. А ведь это только начало. Ещё неизвестно, чем он может закончится. И эти ненужные, непрошенные воспоминания удушливой волной наваливаются на него со всех сторон.

Достало!