Александра Стрельникова - Ветер с севера

вскричала Куиниэ, сжимая маленькие кулачки. — Истинному королю Великого леса Ангроду Завоевателю лучше было бы вернуться из своего затянувшегося похода на юг и навести порядок в своей стране! Тогда и брат был бы с нами… — упавшим голосом закончила она и, закусив губу, отвернулась.

Тир посмотрел на свою дружину. От его тяжелого взгляда глаза снежных эльфов разбегались, как вспугнутые кролики. Не отступил только гигант-рулевой Эрик, который и притащил на борт Куиниэ. Серебристая бровь предводителя поползла вверх:

— Ты что-то хочешь сказать? — поинтересовался он.

Эрик откашлялся и рубанул:

— Нельзя ее продавать — она принесет удачу.

— Почему это?

— Она первая, кто был рад нам на земле лесных эльфов, и с радостью поднялась на борт ладьи. Все видели это. Это знамение.

Тир иронично усмехнулся — в такие приметы он явно не верил:

— Скажи лучше, что ты просто положил на нее глаз.

— Она слишком тощая для меня, Тир, — Эрик пожал пудовыми плечами. — Да и Аса…

Раздались смешки — бешеный нрав законной супруги здоровяка-рулевого был притчей во языцех среди команды. Тоже усмехнувшись, Тир уже было двинулся к носу ладьи, как вдруг столкнулся с напряженным взглядом закованного в цепи Кэлибора.

«Кажется, теперь у тебя есть слабое место, лесной», — мелькнула быстрая мысль.

— Что с ней делать — решу дома. До этого момента девица неприкосновенна! Всем ясно, что я имею в виду?

— Да, Тир, — со вздохами разочарования откликнулись гребцы, но Тир мог бы поклясться, что по крайней мере один из них с облегчением перевел дух.

* * *

Кэлибор из Дома Рыжего клена попал в руки северных эльфов уже более года назад. Он был захвачен в плен тяжело раненым и выжил лишь потому, что Тир проникся уважением к его мужеству и приказал выходить его. С тех пор между хозяином и рабом установились более чем сложные отношения. Сплав дружбы и ненависти, замешанный на невольном взаимном уважении, которое, впрочем, не гарантировало личной неприкосновенности ни одной из сторон. Лесной совершил несколько попыток сквитаться с захватившим его снежным — в результате чего теперь его везде сопровождал звон цепей. Впрочем, вскоре Кэлибор открыл для себя некое обстоятельство, напрямую касавшееся его хозяина, и теперь это знание сковывало его крепче, чем сталь… Вот и сейчас он постарался расслабиться и не думать о судьбе юной сестры Эристора Дориата. Но…

«Кто бы мог подумать, что это прелестное, хрупкое создание и непобедимый воин с лицом более чем далеким от канонов красоты и словно бы вытесанным не из теплого дерева, а из холодного гномьего гранита, могут быть братом и сестрой… Впрочем, судя по тому, как юная эльфийка вела себя, характера ей тоже не занимать. Это может сильно осложнить ее будущую рабскую долю».

Кэлибор стиснул зубы, не отрывая глаз от серых волн, размеренно вздымавших тяжелую ладью, уверенно продвигавшуюся на север.

Как каждый прибрежный житель, Куиниэ была наслышана о том, чем может грозить плен у северных варваров, которые славились своей жестокостью и неистовой яростью в бою. Целые деревни лесных эльфов подвергались разграблению, а потом предавались огню. Оставшиеся в живых жители шли в рабство. Однако Куиниэ, принадлежавшая к богатой и знатной семье, чей родовой замок, несколько сотен лет назад отстроенный гномами вокруг родового Древа в благодарность за помощь в одной из их вечных междуусобных войн, был слишком хорошо защищен, чтобы стать объектом нападения с моря, сама никогда не сталкивалась с ними или их деяниями. Теперь же…

Куиниэ опять улыбнулась. Неизвестное, а потому абстрактное зло казалось ей не страшным. Избавившись от похотливого мерзавца Ангудила, который уже через несколько дней должен был стать ее законным супругом, властелином тела и жизни, Куиниэ не хотела думать, что пленение может принести ей еще больше боли и страданий, чем подобное замужество. Молодость склонна к оптимизму, и юная эльфийка, тряхнув кудрявой головой, принялась с интересом осматриваться вокруг. Как-никак она впервые оказалась на корабле.

Море было спокойно. Ладья, увлекаемая вперед магически призванным сильным попутным ветром, с тихим плеском разрезала невысокие волны, оставляя за собой струю вспененной воды. Над ней парили чайки, и какое-то время Куиниэ увлеченно наблюдала за тем, как они охотились, камнем падая к поверхности воды и взмывая уже со сверкающей на солнце --">