Шеррилин Кеньон - Ловец снов

открыла коробку. На первый взгляд там, казалось, ничего не было, кроме мятой антикоррозийной, упаковочной бумаги. Мегеаре пришлось переворошить почти всю коробку, чтобы добраться до содержимого.

И то, что она там нашла, поставило ее в тупик. Она уставилась на свою ладонь, пронизанную яркими солнечными лучами, не в силах хотя бы понять что это.

Одним из двух обнаруженных предметов, по всей видимости, были комболои — нанизанные на шнур бусины, с виду похожие на маленькие четки, которые греки перебирают для снятия напряжения, — вот только она никогда прежде не видела ничего подобного. Судя по возрасту и стилю изготовления, вещица относилась к периоду, предшествовавшему времени появления любых комболои, о которых она когда-либо слышала. Изделие состояло из пятнадцати переливающихся зеленых бусин, выточенных из какого-то неизвестного камня и покрытых замысловатой резьбой. На них были вырезаны миниатюрные бытовые сценки; люди на изображениях были одеты в одежду непохожую на любую другую, уже встречавшуюся в ее исследованиях. Резные бусины перемежались с пятью золотыми, на которых было выгравировано солнце, пронзенное тремя зигзагами молний. Но если обычно навершие комболои — это стилизованный греческий диск, размером с десятицентовик, то основание этих четок увенчивал кругляш с высеченной на нем надписью. Язык был похож на древнегреческий, но все же отличался от него. Настолько, что даже она, носитель языка, впитавший его с молоком матери, не могла разобрать текст.

К комболои, подобно большинству обнаруженных при раскопках предметов, красной нитью была привязана сопроводительная бирка, написанная отцом Мегеары:

9/1/87

шестьдесят дюймов ниже уровня моря (см. стр. 42)

абсолютная датировка: 9529 до н. э.

зеленый камень неизвестен/неопределим

надпись неизвестна/неопределима

В ней пробудился антрополог от осознания того, какое историческое значение будет иметь эта находка, если указанная дата подлинна.

Такое искусство художественной обработки не было ранее известно. Греки того времени не достигли подобного уровня мастерства. В сущности, точность резьбы и гравировки предполагала, что они были выполнены не вручную, а на станке. Одиннадцать тысяч лет назад человечество просто-напросто не обладало инструментами, с помощью которых можно было бы создать что-то настолько утонченное.

Как это возможно?

Озадаченная Мегеара переключила внимание на второй предмет — небольшой кожаный мешочек, лежавший на дне коробки. Он также был помечен:

7/10/85

абсолютная датировка: 9581 до н. э.

металл неизвестен/неопределим

Нахмурившись, она открыла мешочек и извлекла пять монет разного размера. Пять старинных монет… очень старых, покрытых толстым слоем налета. Опять-таки не существовало настолько древних монет. Только не в том периоде времени и в особенности не в Греции. Как и на комболои, на монетах были надписи на том же самом необычном языке, но тут она смогла кое-что разобрать. Фразу на древнегреческом — «Кайербар, Атлантская область».

О мой Бог!

Монеты, по всей видимости, также не были отчеканены вручную, и сплав, из которого они были отлиты, Мегеара никогда раньше не встречала. Металл был оранжеватого цвета — не серебро, не золото, не бронза, не медь или железо, а возможно, некая причудливая комбинация этих металлов, хотя нет, не похоже.

Что, черт возьми, это такое?

Несмотря на налет, изображения и надписи на монетах были такими же четкими, ясными и хорошо различимыми, как на современных монетах.

С колотящимся сердцем она перевернула самую большую монету. На реверсе был изображен тот же неизвестный символ, что и на комболои, — солнце, пронзенное тремя молниями. А над ним незнакомые слова на греческом: «Да хранит нас Аполлими».

Мегеара недоверчиво уставилась на монету. Аполлими? Это еще кто?

Она никогда прежде не слышала такого имени.

«Это — фальшивка». Должна ею быть. Но стоило Мегеаре еще раз взглянуть на монеты, она поняла, что ошибалась. Они не подделка. Ее отец, должно быть, обнаружил их при проведении одних из своих многочисленных раскопок в Эгейском море.

Это то, что заставляло ее отца продолжать поиски даже тогда, когда весь остальной мир смеялся над ним. Он знал правду, которую отрицала Мегеара.

Атлантида существовала.

Отец был прав, но ему никто не верил… даже она. Ее сердце сжалось от горя и печали, когда она --">