Ольга Грибова - Желанная

глубоко вошло в грудь мужчины, пригвоздив его к матрасу.

Я узнала мужчину мгновенно. Он был в том видении, в колодце. Лежал рядом с девушкой, похожей на меня. Настоящий медведь. Теперь уже мертвый медведь. Алая лужа, что растеклась под ним, пропитав простыни, не оставляла в этом сомнений. Я не врач, но очевидно, что после такой потери крови не выжить. Остро пахло алкоголем. Но и я, и девушка были трезвы. Запах шел от покойника. Похоже, его последний вечер удался.

Девушка, наконец, закрыла рот, и комната погрузилась в благословенную тишину. Сама я уже сорвала горло и молчала.

Меня бил озноб. То ли от пережитого стресса, то ли от холода. В комнате было морозно. Аж пар изо рта шел. А на мне только тонкая сорочка. Джинсы и футболка куда-то подевались. Должно быть, меня вытащили из колодца и переодели. Причем давно — волосы уже просохли. Я взглянула на девушку в поисках ответов, но она была слишком напугана и понимала, что происходит, не больше моего.

Облизнув губы, я ощутила на них солоноватый привкус. Значит, не показалось, вода в колодце действительно была морской. Откуда она в деревне в центральной части России?

Из коридора донесся топот нескольких ног. Кто-то услышал наши вопли и торопился на помощь. Секунды не прошло, как дверь в комнату открылась, ударившись о косяк. Громкий бух, и мы с девушкой одновременно вздрогнули.

Вошли двое мужчин с масляными лампами в руках и старуха. Я непроизвольно дернулась к ней, решив, что это моя мучительница, но быстро поняла свою ошибку. Ничего общего между пожилыми женщинами не было. У этой царственная осанка, волосы даже посреди ночи заплетены в косу и уложены вокруг головы, да так умело, что ни одна прядка не выбилась. Хотя ей не меньше шестидесяти, двигалась она с грацией присущей молодым. На ум приходило всего одно прилагательное — величественная. Она явно играет здесь не последнюю роль.

Мужчины почтительно расступились, пропуская женщину к кровати. Она взглянула на покойника, и ее губы дрогнули. Женщина на миг прикрыла глаза, справляясь с чувствами. Когда она их открыла, ее лицо уже было непроницаемо. Ни единого следа эмоций.

Повернувшись ко мне, женщина осмотрела меня. Я тоже склонила голову, взглянуть на себя, и увидела, что белая сорочка покрыта бурыми пятнами крови. Тошнота подступила к горлу. Мужчину убили, когда я спала рядом. Повезло, что меня пощадили. Что за ужас здесь творится? И почему все так странно одеты, а вместо электричества масляные лампы? Я что угодила в секту чокнутых любителей старины?

— Арестовать! — женщина указала на меня крючковатым пальцем.

Я попятилась от надвигающихся мужчин. Бежать и сопротивляться бесполезно. Эти две горы скрутят меня, пикнуть не успею.

Мужчины взяли меня под руки и вывели в коридор. Ушли мы недалеко. Буквально до соседней комнаты, куда меня грубо втолкнули и закрыли дверь. Я осталась одна, но сильно не обольщалась — наверняка сторожат.

Желая это проверить, присела на корточки и посмотрела в замочную скважину. Ну точно, стоят. Два истукана. Мимо них не прошмыгнуть. Может, окно? Я оглянулась. Таковое имелось, хотя больше походило на щель в стене.

Выглянув в окно, первым делом обратила внимание на странное стекло: мутное, из кусочков, соединенных между собой. Можно подумать, люди разучились делать нормальные, большие стекла. Но потом я перевела взгляд на пейзаж. Он меня так потряс, что я, забыв обо всем, на добрых пятнадцать минут застыла изваянием.

Комната располагалась на уровне второго этажа. С одной стороны до самого горизонта простиралось море, с другой — равнина. Там, где море и равнина встречались, земля обрывалась вниз отвесным склоном. Из воды то и дело торчали острые пики скал. Вздумай корабль подойти к берегу, разобьется о рифы.

Волны бились о берег, пенясь и разбиваясь на сотни брызг. Растительности практически не было. Лишь редкие чахлые кустики прорастали между серых камней.

Небо сверкало звездами, но, сколько не вглядывалась, луны не заметила. Ее словно не существовало. Именно ее отсутствие, а вовсе не северное море, убедило меня в том, что я очутилась далеко от дома. Так далеко, что вряд ли когда-нибудь вернусь. Как там говорила старуха — пути назад нет? Я впервые поверила в ее слова и перестала считать их сказками.

Но как же я на нее зла! Не нашлось, что ли, другого способа исполнить мое желание? Она могла хотя бы предупредить, что меня ждет. Вдруг я бы отказалась? И --">