Виктория Дмитриевна Свободина - Покорность не для меня

Наконец, парень впереди меня резко останавливается, опускается на асфальт и быстро поднимает тяжелую крышку канализационного люка. Гебл так же быстро запрыгивает в канализацию, я, не тратя ни секунды ценного времени, ныряю за ним, утаскивая вслед своего дорогого Лойки. За нами спускаются остальные ребята. Надеюсь, полиция не успела заметить, где мы скрылись. Хотя даже если и заметили, все равно не полезут — подземный город не их территория, тут у них мало власти.

— Фух, успели — радостно произнес Карс — наш карманник. — Ну что, домой?

Бредем по сырым вонючим коридорам. До сих пор с трудом сдерживаю рвотный рефлекс от запаха канализации. Ребята шумно обсуждают мою выходку. Причем большинство одобряет. На ходу подсчитываем выручку. Сегодня я заработала больше всех — благодаря незнакомцу, которому разбила машину — он кинул мне настоящую золотую монету.

— Видать, понравилась ты ему, — сделал вывод Гебл, когда я пересказала всем свой разговор с несостоявшимся клиентом.

— Странные тут все же представления о том, как надо говорить с девушкой, которая понравилась. Да и не понравилась я. Этому аристократу денег девать, видимо, некуда. То, что он мне говорил — пренебрежение и желание показать, насколько он крут, а я глупа и ничтожна.

— Ты не глупая и не ничтожная, — со знанием дела произнес Лойки, взял меня за руку и крепко сжал мою ладонь.

На душе потеплело. Если бы не этот мальчишка, я бы умерла. Именно Лойки первым нашел меня в том месте, что стало кладбищем моему народу, а после помогал остальным меня выхаживать, сидел постоянно рядом с моей койкой, рассказывал сказки, про себя много говорил, про то, как потерял родителей… а еще постоянно просил. Просил не умирать. И я не ушла, хотя живого на тот момент во мне оставалось мало — умер мой народ, умер мой дракон, с которым я была связана гораздо сильнее, чем с матерью, умерла часть моей души, что была магически связана с драконом. И вот, я все-таки жива. Тело выздоровело, хотя условия, в которых меня лечили, этому нисколько не способствовали, а вот душа уже никогда, мне кажется, до конца не восстановится, но она все же жива и горит теплым маленьким огоньком ради одного маленького храброго человечка — Лойки, ставшего якорем для меня, что помог удержаться в новом не слишком приятном мире. Теперь этот мальчишка для меня как брат, и я сделаю все для его благополучия, дав столько заботы и любви, сколько смогу.

Наконец-то дома! Подземная дорога привела нас в детские трущобы. Нижний город давно поделен, у канализации свои хозяева. Бомжы, мутанты, брошенные или сбежавшие дети, прочая шушера, которой не нашлось места наверху. Но что самое интересное, из представительниц слабого пола тут только… я, и то об этом известно только моим спасителям. Женщин в этом мире гораздо меньше, чем мужчин, и за всеми хорошо присматривают, ведь девушка тут по сути вещь, но при этом очень дорогая и ценная вещь, какой бы внешностью и характером она ни обладала. Вещь можно продать, вещь можно выгодно вложить, и дорогими вещами не расбрасываются. Я могла бы быть уже вполне так хорошо пристроена, как и сказал тот хлыщ возле банка, быть чьей-то очередной женой в богатом доме. Меня бы холилили, лелеяли, и проблем бы я не знала до тех пор, пока не надоела бы мужу и тот не перепродал бы меня еще кому-нибудь.

Нет уж, я так не хочу. Воспитана иначе. Мне моя нынешняя грязная полуголодная жизнь милее.

Упала на узкую жёсткую койку и устало подняла глаза к потолку. Там, на поверхности, засушливая жара, а тут холод и сырость. Мои ребята постоянно болеют. У меня сейчас есть мечта — достать где-то много денег, купить большой хороший дом на поверхности для всех своих мальчишек. Вот только денег нет, и еще одна проблема — самому старшему из парней до совершеннолетия еще расти и расти, а собственность можно оформить только на взрослого мужчину.

Раздается стук в железную дверь, которая тут же открывается, и в щель просовывается вихрастая голова Лойки.

— Айра, заниматься будем? — мальчишка более чем смышленый и талантливый техномаг. Учу сейчас Лойки всему, что когда-то сама узнала в школе и на первых курсах академии.

— Конечно. Только, может, на речку сначала сходим? А то чувствую себя грязевым монстром с нижних уровней, — шутливо произнесла я, с трудом отлепляя себя от постели. — Надо бы и белье с собой взять постирать, а то канализационная вода еще более вонючая, чем речная.

— Я тоже свое --">