Джейд Дэвлин - Аркан душ [СИ]

Джейд Дэвлин АРКАН ДУШ

Часть 1 Начало

— Лешка, ты мангал взял? Катерина, позови Найду, пора ехать… Леш, детское кресло не забыл? Никитос, подожди, сначала обуемся… нет, без кроссовок мы на улицу не пойдем. Найда овчарка, ей можно босиком, а тебе нельзя. Потому что ты мальчик, а не щенок… да, жизнь несправедлива, и мать твоя — ехидна. Привыкай. Все, собрались? Леш, возьми его. Котенок, не отпускай собаку с поводка во дворе, некогда ждать, пока она набегается. На даче порезвитесь. Ну, поехали.

Господи, как хорошо, что Никитосу уже почти два с половиной года и мы, наконец, куда-то вырвались из дома! Я ошалела, пока сидела в декрете. Нет, я была безумно счастлива, потому что сына мы с Лешкой хотели, планировали и ждали. И вообще, у меня самый лучший на свете муж, самая замечательная во всем мире дочь, которая в свои тринадцать лет не только вредный подросток, но еще и моя первая помощница и подруга, и самый сладкий во вселенной кукушонок — мой Никитка.

Но все равно, я, с моим шилом в заднице, уже буквально выла в четырех стенах. Лешка на работе, Катюха в школе и на кружках, потом с друзьями… Кукушонок этой осенью пойдет в детский сад.

А я… а я наконец снова вырвусь на просторы вселенной из уютного семейного гнездышка! Ура, товарищи!

Пока вселенная предоставила мне только дачу Лешкиного друга, куда нас пригласили на выходные, потусоваться в хорошей компании, поесть шашлыков, искупаться в лесном озере. Благо, все мужнины друзья тоже семейные, с детьми, так что спиногрызы не будут висеть на взрослых, а вполне весело потусят в своей возрастной группе.

В шесть утра трасса почти пуста, так что Лешка уверенно гнал под сто двадцать. Первые полчаса Никитос таращился в окно, картаво радуясь пролетевшей мимо закусочной с гигантским мультяшным зайцем на вывеске или мелькнувшей вдали речушке. Потом это ему надоело, и еще десять минут Катюшка героически развлекала брата игрой в ладушки. Потом и она устала, пришлось прибегнуть к проверенному способу: теперь машина мчалась по гладкому асфальту под аккомпанемент не слишком стройного, но удалого семейного хора. Петь с родителями за компанию Кукушонок обожал чуть ли не с колыбели и готов был музицировать таким макаром часами.

— От улыбки хмурый день светлей! — выводил муж хрипловатым басом, ловко входя в поворот. Найда с заднего сиденья радостно подвыла почти в такт. — От улыбки в небе радуга… Бля-а-а-а!

Я завизжала и рванулась через спинку переднего сидения к детям, бестолково пытаясь схватить, закрыть собой… Дотянулась до Никиткиного детского кресла, вцепилась в ребенка, лихорадочно нащупывая — пристегнут ли? А Катька?!

Откуда взялся несущийся навстречу с огромной скоростью пылающий шар, похожий на метеорит из дешевого кино, мы так и не успели понять…

Светящаяся пульсирующая хрень прицельно метнулась за пытающейся лавировать машиной и вписалась точно в лобовое стекло. От удара новенькая темно-синяя «Киа» резко взбрыкнула, взлетела над трассой, несколько раз перевернулась в воздухе, объятая странно-багровым пламенем, и взорвалась с оглушительным грохотом, разметав по окрестностям то, что еще пару секунд назад было счастливой семьей.

* * *

— Отрубилась, сучка, — голос из темноты рассыпался хриплым, довольным матом. — Каст, чем ты ее приложил?

— Чем-чем. Дубиной по башке. Эт вы, бла-ародные маги, все умничаете, а мы люди простые.

— Магиню? Палкой? Рехнулся? Она ж тебя б, если…

— Заткнись, видишь, валяется дохлая, и кровь из кочана. Магиня там, не магиня, с пробитой черепушкой никто не выживает.

— Да как же ты? Как?! У нее ж обережье всегда скастовано было, сколько мы эту суку на прочность пробовали!

— Заткнись, сказал, лучше шмотье с нее снимай, пока в кровюке не измазалось. Такое платье больших сверкалов стоит. Как ему, да как… — второй голос стал постепенно удаляться. — Как ритуал почти закончила, так у нее все силы на поддержание круга и ушли. До капельки. Самое время подкрасться, да и… шевелись, салага, нам еще крысенка остроухого вытаскивать, заказчику волочь.

Кто это говорит? Что вообще происходит? Я сплю? Нет… не сплю…

— Даже жаль, что сдохла, — в незнакомом голосе то ли злорадство, то ли сожаление. Что? Это меня с такой силой пнули в бок, что перевернули, и темнота перед глазами сменилась невнятными туманными сумерками? Где я? Почему так холодно, но почти совсем не больно? --">