Дженнифер Ли Арментроут - Аполлион (ЛП)

Айден рукой провел по волосам и отошел от прутьев.

— Ты же знаешь, что сейчас происходит там, снаружи?

Я отмахнулась. Меня это должно волновать? Всё, что меня заботило — это как вырваться отсюда и связаться с моим Сетом. Затем, если мой отец всё ещё был порабощен в Катскиллс, мы его освободим. Мой Сет обещал мне это.

— Ты помнишь, что Посейдон сделал с Божественным островом?

Как, чёрт возьми, я должна забыть об этом? Посейдон стёр с лица земли Ковенант.

— Будет еще хуже, Алекс. Половина из двенадцати богов Олимпа хотят вступить в войну с Сетом и Люцианом, — продолжил он. — И я уверен, что он знает об этом. Может быть это то, чего он и хочет, но хочешь ли ты этого? Ты знаешь, сколько невинных жизней будет утеряно — уже утеряно? Как со стороны смертных, так и полукровок? И ты сможешь с этим жить?

Я собственно и не жила на тот момент, учитывая, что я была запрета в клетке.

— Потому что я знаю, в глубине души, ты не сможешь жить сама с собой, зная, что стала причиной смерти тысяч, если не миллионов — особенно полукровок. Ты сомневалась, что тебе нужно стать Стражем из-за того, как с ними обращаются. Если Сет добьётся своего, они умрут. — Осуждение в его голосе раздражало. То была страсть, которая подпитывала его слова. — Калеб — ты помнишь, как ты себя чувствовала, после того, как Калеб…

— Не смей говорить о нём.

Его темные брови взметнулись вверх. На его лице промелькнуло потрясение, и затем он метнулся прямо к этим проклятым прутьям, схватив их.

— Да, Калеб, Алекс! Ты помнишь, что ты чувствовала, когда он погиб? Как ты винила себя?

— Заткнись, Айден.

— Ты помнишь, что ты была расстроена, что провела в кровати пять дней? Твое сердце было разбито, когда ты потеряла его. Ты думаешь, что он хотел бы видеть, как ты делаешь это с собой? Его смерть была событием «не к месту и не ко времени», но это? Будут тысячи таких Калебов, но все они будут твоим грехом.

Я прижала голову к коленям и сомкнула руки над моими ушами. Но это не дало никакого эффекта, чтобы остановить удар возрастающего прилива эмоций или боли в висках, которая быстро переросла в острую, режущую муку.

И это не остановило его.

— А что насчет твоей матери, Алекс?

— Заткнись! — Закричала я.

— Не этого она хотела! — Прутья качнулись, когда он ударил по ним, как я полагаю, кулаками. Это должно быть было больно. — Она умерла, защищая тебя от этого. Как посмела ты просто сдаться и позволить ему сделать это…

Всё мое тело надорвалось, как резиновая лента, которую натянули слишком сильно.

— Заткнись…

Гул в моих ушах ревел, заглушая Айдена и всё остальное. В ту же секунду, появился он, скользя по моим венам как теплый сладкий мед.

«Послушай меня». Слова появились в моих мыслях, успокаивающие как целебный летний воздух. «Послушай меня, Алекс. Вспомни, что мы сделаем вместе, как только соединимся. Освободим полукровок — и твоего отца».

— Алекс, — рявкнул Айден.

Боги милостивые, неужели ему больше нечем заняться? Рассерженный вздох Сета содрогнулся в моем теле. «Закройся от него. Он не важен. Важны только мы».

Мои пальцы напряглись в моих волосах.

— Он сейчас здесь, верно? — ярость сгущалась в голосе Айдена. Прутья снова затряслись. В том случае, если он собирался продолжать так бить по прутьям, его костяшки станут сплошным месивом. Ровно так же, как мой мозг. — Не слушай его, Алекс.

Смех Сета был похож на осколки льда. «Он входит внутрь? Выведи из строя его, Ангел. Затем сбеги или покончи с этим. Никто не будет способен остановить тебя».

Я потянула за волосы до тех пор, пока тонкие иглы боли не вонзились мне в кожу головы.

— Алекс, посмотри на меня, — отчаяние, доведенное до края, в голосе Айдена прорвалось к части меня, с которой я не совсем была знакома. Мои глаза распахнулись и сфокусировались на нем. Они были серебристыми, словно лунный свет. Красивые глаза. — Вместе мы сможем разорвать связь между тобой и Сетом.

«Скажи ему, что не хочешь разрывать связь».

Изумительно… и пугающе то, как много мой Сет может видеть и слышать, когда мы связаны. Это было так, будто внутри тебя живет другой человек.