Марина Суржевская - Искра

Она уже ждала его, он чувствовал. Звала. Если бы не звала, даже он не смог бы найти повелительницу. Но она звала, и этому зову невозможно было противиться. Впрочем, паладин этого и не хотел. Предвкушение наполнило нутро томлением и горечью, сладким кровавым привкусом ожидания.

Поднялся по белым ступеням, уже по привычке отмечая невидимых воинов, вмурованных в хрусталь стен. Они обездвижены века назад, но все еще живы, охраняя подступы к королевским чертогам. Три десятка сильнейших магов королевства, влитые в хрусталь живьем и ставшие единым целым с башней. Их боль и ненависть сделали эти стены почти несокрушимыми, напоили тьмой и силой вечной смерти. Их взгляды провожали Шариссара, и в сумраке синих глаз он видел насмешку. Не живые и не мертвые, они всегда смеялись над теми, кто шел к королеве.

Стекло лестницы под ногами паладина истончалось и на четвертом пролете исчезло вовсе. Но он слишком давно служил королеве, чтобы бояться шагнуть в пустоту. Шариссар ступил на невидимую глазу ступеньку без страха.

Лиария ждала наверху, почти возле огненного сердца, и ее зов заставлял кровь бурлить в жилах паладина. Он прошел последний пролет и толкнул дверь, выходя на открытую площадку. Она стояла к нему спиной, сегодня на ней было красное – дань погибшим воинам и их пролитой крови. Белые волосы развевал ветер, играл с прядями, как ласковый любовник. Шариссар молчал, понимая, что королева давно услышала его.

Сердце Оххарона пульсировало, заливая башню багровым Светом и Тьмой, и паладина снова повело от силы и черной магии. Даже заслоны не помогали: здесь ее было слишком много, больше, чем воздуха, больше, чем жизни. И от Тьмы и крови он хмелел, хотелось пить их жадно, до одури, до потери человечности, до обращения, до безумия! Шариссар сжал зубы и укрепил внутри себя барьер, отрезая сознание от столь притягательной бездны. Лиария тихонько засмеялась и обернулась.

– Твой самоконтроль всегда удивлял меня, Высший Паладин Мрака. Даже я не могу растопить холодную сдержанность своего стража.

– Вам стоит лишь приказать, Ваше Величество. – Он опустился на колено и склонил голову. Алые шелковые туфельки остановились около стража, когда королева подошла, и холодные пальцы прикоснулись к его щеке.

– Встань.

Он поднялся, посмотрел на нее сверху вниз. Лиария закинула голову, рассматривая его, а Шариссар снова сжал зубы. Синие глаза Темного народа смотрели, казалось, прямо в душу. Если бы она у него была.

– Сердце Оххарона напиталось кровью, Шариссар. – Ее губы сложились в усмешку. – Но, к сожалению, не только кровью Светлых. Скольких мы потеряли?

– Четыре взвода почти целиком. – Он смотрел в ее прекрасное лицо, не отрываясь. – Светлые нашли точку разрыва, Ваше Величество. Уже третий раз. Звезда Вечности уже горит на небосводе, и реальность нестабильна. Ледяной полог все чаще прорывается. В мир пришло Отражение.

– Я помню предсказание, страж! – в голосе королевы зазвенел лед. – Однако ты прав. И знаешь, что делать дальше.

Он помолчал, раздумывая.

– Мы можем отправить через границу лазутчика, Ваше Величество. Но его придется отрезать от Оххарона. И нам нужен сильный маг, вы же понимаете, что слабый без кровной нити долго не протянет. Я могу выбрать кандидата по своему усмотрению?

– Я доверяю тебе. – Синие глаза налились Тьмой и почернели. – Отражение необходимо найти. И уничтожить.

– Будет исполнено, Ваше Величество, – отозвался он.

Лиария отошла и застыла на самом краю площадки, чуть покачиваясь от порывов ветра. Он подавил в себе безотчетное желание приблизиться к ней, чтобы удержать. Или чтобы помочь упасть?

Шариссар спешно укрепил внутри себя заслон, тревожно прислушиваясь к своим чувствам и пытаясь понять, не услышала ли Лиария отголосок его мысли? Даже не мысли – мимолетного желания, неясного и тайного? Но королева стояла спокойно, и даже волосы ее не шевелились, укрывая тонкую спину белым плащом. Лиарии надоело играть с ветром, и она его прогнала.

– Ты уже выбрал, кто перейдет границу? – Она не спрашивала – утверждала, зная склонность паладина готовить все варианты и предложения заранее.

– Я предложил бы свою кандидатуру, – безэмоционально сказал Шариссар.

– Нет! – Лиария сверкнула синевой глаз. – Ты нужен мне в Оххароне.