Марина Мельникова - Энигма

вечернее платье над его головой мягкой волной колыхалось на теплом ветру. Ирма профессионально подтянулась и уселась, ожидая Жана. Он же взобрался ловко и быстро. Очевидно, преграда в виде высокой стены для него не препятствие.

— Вон машина, — указал он в сторону зарослей кустарника.

Поверхность стены была неровная и покрытая скользким буроватым мхом. С нее можно было легко сорваться вниз. Жан спрыгнул и в ожидании распростер руки. Секунда — и девушка оказалась в его объятьях.

— Бежим, — шепнула Ирма, соскальзывая на землю.

Но едва они добежали до спасительной машины, из-за деревьев вынырнули два легких аэромобиля. Четыре мощных луча пронзили густой сумрак. А дальше по накатанной: погоня, стрельба, смерть.

Когда стрекотание огневой погони осталось позади, Жан круто развернул свой «Викинг» и тяжело дыша смотрел на поверженных врагов, словно хотел насладиться их поражением. Удивительно тихо, на малых оборотах стучало сердце, а возбуждение, порожденное успехом, остыло; на смену им пришли озноб и голод. Ирма взяла его руку и приложила к своей пылающей щеке.

— Я думала, нам конец, — прошептала она.

Жан устало пожал плечами и туманно проговорил:

— Повезло! Если бы не наши, их было бы больше. Что ж, надо забрать капсулу из тайника и на боковую.

Мужчина нежно погладил девушку по волосам, потом, наклонив голову, осторожно поцеловал ее в лоб.

— Останься со мной сегодня, — попросила она, судорожно вздохнув, — ты же сам этого хочешь.

Ирма склонила голову на бок, и светлые локоны рассыпались по ее плечам. Такая трогательная, нежная и безумно красивая. Жан нахмурился.

— Ты знаешь, агент Локи, что в нашем деле лучше не переходить границы дозволенного.

Глава 2

Жан опустил голову, а горячие тяжелые струи воды били по макушке и плечам. Душ снимал мышечную боль и стрессы текущих дней. Арин, полуприкрыв глаза, с наслаждением смотрела на сильное тело и почти физически ощущала, как за спиной вырастают крылья. Он снова с ней, и мир забился в радостном ритме ее сердца. Все попытки удержать любимого дома оборачивались не в ее пользу. Тихая размеренная жизнь со своими маленькими и большими ритуалами угнетала Жана, а энергичная натура требовала движения и приключений. Он возвращался к ней из любых искушений и сомнительных передряг, а часы вселенского счастья, отведенные им для любви, становились самыми светлыми мгновениями в их жизни.

Арин шагнула под колючие струи воды. Часы остановились…

Единственным звуком, нарушающим чопорное застолье, был тихий стук серебряных столовых предметов, слегка касавшихся фарфора, и хруст накрахмаленных салфеток. Строгость обстановки усугублялась еще и тем, что за их спинами замерла прислуга, затянутая в черно-белую униформу. Жан склонился над тарелкой и, казалось, мыслями был где-то очень далеко. Арин изо всех сил старалась придумать тему для разговора и не разрушить нечаянно брошенным словом их шаткий мир, но голова внезапно опустела. Со стороны казалось, что эта пара являла собой образец настоящего счастья, но Жан часто ловил на себе недоверчивый взгляд ярко-зеленых глаз.

Арин все же решила прервать молчание и первой нарушить затянувшуюся паузу.

— Как поживает Громов? — непринужденно спросила она.

Нейтральный, как ей казалось, вопрос давал возможность расспросить Жана о поездке.

— Все как всегда — дела и заботы, — невозмутимо ответил он. — Громов с профессором пытаются открыть пространственно-временной портал.

Арин замерла, с ужасом понимая, что если портал откроется, Жан опять помчится за приключениями.

— В прошлом году приборы на той поляне улавливали аномальное излучение, — продолжил он рассказ, не чувствуя настроение слушательницы, — особенно сильным оно было в районе водопада. Но все исчезло. Похоже, вход в сказку просто закрылся. Однако излучение, зафиксированное в момент моей телепортации, профессор пытается воспроизвести в лабораторных условиях.

Брови Арин полезли вверх. «Только этого не хватало», — пронеслось у нее в голове.

Какое-то унылое оцепенение сменило в ней прежнее волнение. Казалось, что она видит Жана насквозь и знает все его помыслы.

— Жан, — с досадой покачала она головой, — зачем ему какое-то излучение?

Он опять натянул на лицо стандартную высокомерно-ироничную улыбку, которую Арин боялась больше всего на свете.

— С помощью этого излучения --">