Яра Славина - Высшая школа целительства (СИ)

и на топтобусе. — Толя допивал чай, загадочно улыбался и что-то писал в смартфоне.

— Какой шутник… Что, очередной девице мозги пудришь? — буркнула девушка, натянула толстовку и кроссовки и выскочила из квартиры до того, как прилетит ей в голову брошенное братцем кухонное полотенце.

Прыгая через три ступеньки, девушка напрочь проигнорировала лифт и сбежала с седьмого этажа по расписанной местными любителями граффити лестнице, перепрыгнула через спящего на площадке между первым и вторым этажом бомжа Васю, прослушав его тираду на тему безбашенности девчонки, и выскочила из подъезда на площадку перед домом.

Несмотря на ранее утро на скамеечке уже сидела баба Вера, одинокая старушка, знающая всех и вся в доме лучше участкового.

— Доброе утро, баб Вера. — широко улыбаясь выполнила соседский долг Алька.

— Доброе утро, деточка. Что, на учебу собралась? — елейным голоском осведомилась домовая стервь. — Толик небось подвезет?

— Угу. — буркнула девушка, общаться больше необходимого с противной пенсионеркой совершенно не хотелось.

Пропиликал домофон и вышел Толя, одетый в приличный офисный костюм, бледно-голубую рубашку и галстук. Алька в очередной раз подивилась тому, как сильно брат был похож на их отца. Михаил Вронский был из каких-то дореволюционных аристократов. Потомственный москвич. Интеллигент до мозга костей. Архитектор, который жил с мамой и бабушкой всю жизнь и был всегда ими контролируем и опекаем. Уж как этого маменькиного сынка угораздило познакомиться с молоденькой и очень миловидной сиротой Леной Тимашевской, которая училась тогда на первом курсе мединститута, и приехала из далекого Краснодарского края, покрыто мраком. Однако это был первый и вероятно единственный раз, когда покладистый отпрыск рода Вронских взбрыкнул и пошел против воли своих домашних мадам.

Молодые поженились и к концу второго курса у них родился Толик. Лена бросать институт не стала, более того, оставив с мадамами крошку сына, посвятила себя не только учебе, но и дежурствам в хирургическом отделении городской больницы скорой помощи. Естественно, что и муж, и мадамы возмущались и с мерой, и без меры. Но Лену в больничке заметили, да и в институте она была отличницей, поэтому поддерживали во всем. Что давало ей силы и для учебы, и для борьбы с двумя свекромонстрицами. Все рухнуло, когда папашка Вронский завел себе любовницу. Какую-то бухгалтершу из их проектного бюро. Зато она тоже была из какого-то там рода и свекромонстры ее обеими руками За одобряли. С Леной поспешно развелись и из квартиры выставили. Она ушла с ребенком на руках, одним чемоданом и беременностью в общежитие к однокурснице. Правда оттуда все время грозились с ребенком выселить. Общага-то студенческая. Да и оставлять маленького Толика на время дежурств было не с кем.

На работе ее пожалел прежний заведующий отделением Лев Юрьевич Шнеперсон. Совершенно одинокий пожилой еврей предложил бездомной и растерянной Лене переехать в его трешку и занять там одну комнату. Она сопротивлялась недолго, и согласилась под влиянием обстоятельств. Деда Лева воспитывал и Толика, и родившуюся позже Альку. Какое-то время в той больничке считали, что Алька дочка старика Шнеперсона. Однако, все слухи Лев Юрьевич очень жестко пресек. Он стал их семьей, заменил им и отца, и деда, и бабушек в одном флаконе. Сказки на ночь, поездки в зоопарк, вкуснейшие обеды. Все это был деда Лева. А они его любили всей душой как родного деда.

Лена, теперь уже Елена Аркадьевна, закончила институт с отличием, пошла работать хирургом в то самое отделение Льва Юрьевича, написала диссертацию, получила какую-то госпремию, после чего и сменила Шнеперсона на посту заведующего.

Лев Юрьевич умер почти пять лет назад. Сердце старого хирурга просто не выдержало. Врачи вообще часто умирают именно от болезней сердца, а уж хирурги особенно. Наверное, потому, что они это свое сердце отдают своим больным, вытаскивая их с того света, меняя линии судьбы и прогоняя призрак смерти от постелей своих пациентов. Примерно тогда же, сразу после смерти Льва Юрьевича, Алька увидела своего биологического папашку. Спившийся оборванец просил на бутылку у Универсама. Елена Аркадьевна с трудом узнала в опустившемся мужике когда-то симпатичного парня, схватила Альку за руку и потащила прочь, не оглядываясь. Уже дома после допроса с пристрастием, она раскололась от кого убегала сама и --">