Лина Гамос - Ниро

шлюз, Алея любовалась отточенными движениями его рук, линию, которых выгодно подчеркивали закатанные рукава форменной рубашки.

- Даже знаю, на что потратить.

- Начинаю понимать, как тебе удалось получить место на корабле.

- Я, вообще, очень упорная и не пасую перед трудностями.

- Скажешь капитану, - мужчина бросил на нее косой взгляд, полный иронии. - Он не любит женщин - военных.

- Он с Мурано, так же, как и ты?

- Так же, как и я.

Озорная улыбка пилота в ответ.

- Не все женщины мечтают сидеть взаперти на своей половине дома.

- Женщина принадлежит своему мужчине.

- Что?

- Женщина является собственностью мужчины, отца или мужа, по нашим обычаям. Большая часть команды, мужчины, и почти все они с Мурано, - Яромир смерил откровенным взглядом длинные ноги девушки, едва ли прикрытые юбкой. - Поэтому будет разумней прямо сейчас переодеться в форму, если не хочешь заполучить проблемы с капитаном из-за несоответствующего внешнего вида.

Алея подхватила сумку и, запершись в туалетной комнате, стянула майку с юбкой, скинула легкомысленные босоножки. Выданная вместе с распределением форма была светло - серого цвета, с офицерскими нашивками и погонами лейтенанта. Она свернула волосы в жгут, уложив их у основания шеи в старомодный пучок. Старательно затянула шнурки на ботинках и, одернув куртку, придирчиво оглядела себя в зеркало. Очень по военному, строго и без излишеств. Яромир, видимо, тоже пришел к похожему выводу окинув ее беглым взглядом, когда Алея занимала соседнее с ним кресло второго пилота.

- В юбке ты выглядела соблазнительней.

Он смотрел прямо перед собой и казался донельзя сосредоточенным на заходе челнока в шлюз.

- Ты бы тоже в такой юбке выглядел симпатичным.

- Я тебе не нравлюсь?

Яромир оторвался от наблюдения за посадкой и посмотрел на нее, надменно выгнув бровь. Очень сексуально, настолько, что глаз не оторвать.

- Жаждешь пополнения армии поклонниц?

- Считаешь, она у меня есть?

- Неужели я стану первой от кого ты узнаешь о своей утонченной внешности и совершенной красоте?

- Наверное, - пилот вернулся к наблюдению за посадкой уже вошедшего в шлюз челнока. - До этого жаждавшие меня леди восхищались в менее утонченных выражениях.

- Все же постараюсь удержаться от соблазна вступить в их ряды.

- Мой фан - клуб открыт для всех желающих.

- Боюсь, после посадки мы уже вряд ли встретимся.

Яромир неопределенно пожал плечами, то ли не согласный с ее словами, то ли соглашаясь с нею и, сосредоточенно забарабанил по клавиатуре панели управления, выравнивая челнок перед касанием с посадочной полосой корабля.

- У нас пятнадцать минут перед тем, как разблокируют трап и позволят выйти.

- Расскажешь мне о порядках на корабле?

Он перевел насмешливый взгляд на девушку и нагло уточнил:

- То есть ты отказываешься провести их в более близком знакомстве со мной?

Алея сложила губы бантиком и захлопала ресницами.

- Ты мне нравишься, душка, но не настолько, прости.

- У тебя остался друг?

Яромир развернул кресло, оказываясь с нею лицом лицу и, выглядел неожиданно заинтересованным.

- Какое тебе дело?

Широкие брови чуть сдвинулись на переносице и губы недовольно дернулись от ее слов.

- Ты меня отшиваешь?

- Я тебе благодарна за то, что помог добраться на корабль.

- Я все еще могу быть полезен.

Он подмигнул, словно предлагая нечто более интимное, чем обычная встреча двух сослуживцев, и Алея рассмеялась.

- Ты невозможный тип.

- Знаю, брат мне это говорит по сто раз на дню.

- Он старше?

- Почти на десять лет и постоянно опекает.

Высокий, гибкий, мускулистый, с океаном обаяния и сногсшибательной улыбкой. Он соблазнял одним лишь взглядом, такого не опекать, а запирать нужно, подальше от серьезных леди, настроенных исключительно на построение собственной карьеры.

- Ты не похож на маленького мальчика, который нуждается в опеке.

Алея откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди, словно пытаясь защититься от его привлекательности, сшибающей с ног. И он это понял, понял и принял.

- Я не буду настаивать, - многозначительная пауза и еще более многозначительный взгляд. - На благодарности, Алея.

Ее имя на его губах таяло и оплавлялось чистым вожделением. Пятнадцать минут наедине с воплощением ее грез об идеальном мужчине, это слишком для того, чтобы не поддаться чарам, но любовь стояла в очереди сразу после --">