Элис Хоффман - Третий ангел

зазвучал уверенно:

— Могу поспорить, что она сейчас здесь, рядом с нами, просто прячется. Но мы не должны сомневаться в ее присутствии.

На следующий день матери стало лучше. Она расположилась в шезлонге на лужайке, радом с ней лежало вязанье, и бледный солнечный свет ласково согревал ее. В полдень мама пошла на кухню и приготовила дочерям завтрак. Позже в тот же день они услышали, как она рассмеялась. Болезнь отступила, и это сделали они. Сделали с помощью капавшей в ямку крови из порезов на ладошках и своей веры в чудо.

Больше об этом происшествии сестры никогда не говорили, словно оно было их общей мрачной тайной. В таких семьях, как у них, не верили в чудеса, подобные вещи кратко именовали «чепухой». И девочки вели себя так, будто они никогда не выскальзывали из дома глубокой ночью и не просили о помощи голубую цаплю. Тем не менее Мадлен боялась, что проклятие может обрушиться на нее за то, что она иногда врет сестре. И когда на нее находили приступы такого страха, она брала бритву и, выбрав на теле место понезаметней, наносила порез. Где-нибудь под коленкой, на подошве ноги, внутренней стороне предплечья. Элли, как оказалось, была права. Боль скоро проходила.

Шел второй лондонский вечер Мадлен, и ее сестра затеяла готовить индийское карри. Квартиру заполнили ароматы специй, наводя на мысль о том, что из Элли мог бы получиться великий повар. Она способна была повторять процесс снова и снова, пока не удавалось достичь совершенства. А не бросала дело на половине, как это делала ее сестра, например, в том, что касалось личной жизни.

Мадлен вышла из кухни, даже не поинтересовавшись, когда накрывать на стол. Разумеется, это карри никогда не окажется достаточно совершенным.

Пола ждали к семи часам. Мадлен устроилась на кушетке, поставив рядом с собой бокал вина, и принялась красить ногти, внутренне готовясь испытать разочарование. Все подруги и ухажеры сестры вечно оказывались занудными книжными червями, совсем не в ее стиле. Гораздо важней сейчас были ногти, лак, выбранный ею, имел серебристый оттенок, так что они стали похожими на овальные стальные пластинки. Лондон она возненавидела: магазины слишком дороги, и все — даже преподавательница хатха-йоги — разговаривают с ней свысока. Жалко, что нельзя улизнуть отсюда. Она бы с удовольствием съездила в Париж. Никогда еще там не была. Мадлен сняла бы номер в «Рице», в этом отеле стены обиты зеленым шелком. Она бы гуляла по саду Тюильри и пила кофе в таких местах, где никто не говорит по-английски. Вся эта суета со свадьбой… пишут, что половина всех браков заканчивается разводом. Кажется, даже семьдесят пять процентов. Каковы в таком случае могут быть шансы на успех?

Когда раздался звонок в дверь, отворять пошла Элли. До слуха младшей сестры донеслись тихие голоса, к которым она даже не стала прислушиваться. Разговор явно ни о чем. Элли ничего толком не рассказывала о Поле, разве что уточнила детали брачной церемонии. Она не из тех, кто станет откровенничать. Все, что Мадлен было известно, это история их первой встречи: Кенсингтонский дворец, принцесса Диана, белые розы… этот Пол, наверное, самый скучный человек на свете. И сейчас Элли, стоя в дверях, бубнила что-то о его вечных опозданиях, а мужчина уверял в ответ, что всегда является вовремя, это она приходит рано. Голоса звучали устало и явно не принадлежали тем влюбленным голубкам, которыми Мадлен их представляла.

— А это моя младшая сестра, — объявила Элли, вводя Пола в комнату.

Мадлен подняла глаза.

В одном Элли оказалась определенно права — этот Пол удивительно красив. Ему было слегка за тридцать, но выглядел он молодо, явно принадлежа к тому типу мужчин, которые до самой старости сохраняют юношеский облик. Высокий рост, очень коротко подстриженные светлые волосы, так что его голова кажется обритой, некоторая заторможенность в манерах, которая делает его одновременно и опасным, и притягательным.

Жених сестры подошел, склонился к ней, поочередно коснулся губами ее щек. Ощутив отчетливый запах спиртного, она сказала себе: «Разочарование номер один». Мадлен определенно не доверяла людям, которых считала склонными к выпивке в одиночку, хоть сама довольно часто позволяла себе по пути с работы заглянуть в бар, чтобы расслабиться и немного отдохнуть после трудового дня.

— Добро пожаловать в нашу семью.

«Вот как?» — Она подняла бровь.

— Могу ли я сказать вам те же слова?

--">