Элис Хоффман - Третий ангел

видеть, эта мысль была непереносима. Но самое странное, что смотрела она на него в точности тем взглядом, которым теперь смотрели лисы.

В следующее воскресенье утром он снова пошел в церковь. Со священником они говорили о существовании душ, и Тедди изо всех сил старался понять то, о чем толковал священнослужитель. Доброта, присущая человеческому существу, как думал он сам, должно быть, и есть его невинная душа, но священник отрицал это, утверждая, что это сущность личности. Простой и ясной. Самая глубокая, самая завершенная ее часть, та часть, что взывает к Богу.

— А тот, который лишен такой сущности, отправится в ад? — спросил Тедди.

— Тот, кто лишен ее, живет в аду, — ответил священник.

Со временем Тедди понял, что жизнь его изменило письмо. Прежде вся его переписка ограничивалась короткими благодарными посланиями тетушкам и кузинам за их подарки или короткие сообщения от родственников из Австралии, которых он никогда не видел. Они выражали ему сочувствие, когда погибли родители. Письмо, написанное Брайн, когда-то изменило всю его жизнь, а в октябре в «Лайон-парк» пришло новое письмо, и было оно отправлено на его имя. Прежде чем он прочитал его, оно несколько дней пролежало на стойке. В отеле в те дни творилась настоящая суматоха, потому что одна из дежурных собиралась выйти замуж за какого-то повара. Оба работали здесь же, в отеле, и на свадебный ужин был приглашен весь персонал отеля. Поэтому, когда Тедди однажды вечером вошел в вестибюль, бармен сказал:

— Извините, приятель, сегодня мы закрыты. — И протянул Тедди письмо. — Дори совсем замоталась с этими хлопотами и забыла передать вам. Бог знает, с чего это его послали на наш адрес.

Свадьбу отмечали довольно торжественно, вестибюль был украшен белыми и лиловыми шелковыми лентами, шампанское сияло серебристой фольгой, на серебряных подносах были разложены сэндвичи и фрукты. Официальная часть уже окончилась, и веселье шло полным ходом. Невеста в нарядном белом платье танцевала среди гостей, а ее жених, повар, провозглашал здравицы в честь присутствующих и уговаривал их не стесняться, поскольку расходы за счет заведения.

К тому времени у Тедди развился отчетливый страх перед письмами. Сначала он посидел некоторое время в вестибюле, потом, когда звуки музыки и шум веселья сделались невыносимы, вышел на улицу. Решил было заглянуть в отель, в котором жил после несчастья, но передумал и отправился домой. Темнело, но он предпочел пройти парком, чтобы не встречаться с прохожими. Он все равно одинок, так пусть никто и не путается у него под ногами. В парке пахло прелой листвой, раньше это было его любимое время года — когда начинают желтеть листья, но дни стоят еще ясные. Теперь ему не было дела до погоды. В сущности, от него осталась лишь половина прежней личности, и именно та, которая не замечала желтеющих листьев и ясного неба. Вошел к себе и первым делом откупорил бутылку виски.

Письмо было отправлено из какого-то маленького городка в Шотландии, почерк на конверте казался незнакомым. Он вскрыл конверт, достал лист бумаги и положил на столик. Задумчиво уставился перед собой. Возможно, это еще один из тех розыгрышей, что устраивает жизнь. Ему сообщают о том, что он тяжело и неизлечимо болен? Или о том, что следует заплатить налоги? Его отправляют на каторжные работы? Тедди налил в стакан виски и выцедил его, прежде чем приступить к чтению.

Начиналось оно так:

«Дорогой мистер Хили, я — та девочка из отеля. Меня зовут Люси Грин, и я пишу вам потому, что вы единственный человек в мире, который может меня понять».

Сначала он подумал, что это чья-то дурацкая шутка, но потом вспомнил тот момент, когда девочка бросилась бежать прочь, и понял, что письмо действительно от нее.

«Я подумала, что, наверное, вы можете сказать мне, стоит ли жить на свете. Если вы сами это уже знаете. Я так много над этим думаю. В отличие от Анны Франк у меня совсем нет веры в людей. Мне кажется, что у вас ее тоже нет, но, может быть, я ошибаюсь. Сейчас мы с папой путешествуем. Собираемся поехать к озеру Лох-Несс посмотреть на чудовище, но вообще-то больше разъезжаем, пока не решим, не пора ли ехать домой, и пока не придумаем, что нам делать с нашими жизнями. Двадцать второго числа мы возвращаемся в Эдинбург в отель «Эндрюс» миссис Аманды Джонс. Если у вас есть ответ на мой вопрос, пожалуйста, напишите мне. Если нет, то извините, что я вас побеспокоила. Все случившееся --">