Шеррилин Кеньон - Тяжелые будни ночного искателя [Рафаэль и Селена]

уставилась на Ашерона, предводителя Темных Охотников, пока он объяснял ей, что для того, чтобы освободить Рафаэля от службы Артемиде, ей придется его убить.

— Ты, должно быть, шутишь…

— А что, похоже?

Она окинула его взглядом, от длинных черных волос до мысков сделанных на заказ байкерских сапог с пряжками в виде летучих мышей. При его двухметровом росте определенно было, что окидывать, но вся его высокая и стройная фигура излучала серьезность, отчего Селине стало тошно.

Как она могла убить любимого мужчину? Какой психопат придумал эти правила?

Затем она посмотрела на стоящего рядом с Ашероном Рафаэля. Его красивое лицо не выдавало ничего, кроме доверия, а взгляд черных глаз был добрым и нежным. Они подбадривали ее, и от этого любовь, которую она к нему испытывала, только возрастала.

— Я не могу его убить.

Ашерон терпеливо вздохнул.

— Он недолго будет мертв. Ты просто остановишь его сердце, потом прижмешь этот камень к татуировке Темного Охотника. Тогда его душа покинет камень и вернется в тело.

— Ты сможешь, детка, — произнес Рафаэль со своим порочным акцентом. — Ты только прошлой ночью говорила, что готова меня придушить.

Вместо того чтобы улыбнуться, она скривилась:

— Это за то, что ты пульт заграбастал, и я шутила. Сейчас совсем другое дело.

Ашерон пожал плечами.

— Ну ладно, тогда он останется Темным Охотником, а тебя Совет переназначит в оруженосцы кому-нибудь другому.

Она похолодела от одной только мысли, что больше его не увидит.

— Ты не можешь им этого позволить.

— Я контролирую лишь Темных Охотников. Оруженосцы — не моя забота. У меня нет здесь полномочий, поэтому Джефф за написание своего рассказа сейчас торчит в тюрьме для оруженосцев. Лично мне он показался забавным, но у Совета ведь нет чувства юмора, верно?

Расстроившись, Селина хотела было поспорить, но она знала что к чему. Нормальная жизнь для них с Рафаэлем была возможна только в том случае, если он вновь станет человеком.

В данный момент членам Совета было неизвестно об их отношениях, но рано или поздно они обязательно это выяснят, и тогда хлопот не оберешься.

А если они с Рафаэлем будут уже женаты, тогда Совет ничего не сможет сделать. Не было закона, запрещавшего ей выйти замуж за человека. Эта лазейка была их единственной надеждой.

— Ладно, — сказала она с решительным вздохом. — Я смогу это сделать.

На этот раз засомневался Ашерон.

— Ты должна узнать еще кое-что.

Она раздраженно на него взглянула.

— Что именно?

— Камень с заключенной в него душой обожжет тебе руку, едва ты к нему прикоснешься, и будет жечь до тех пор, пока душа не вернется в тело. Если ты уронишь камень раньше, Рафаэль превратится в тень.

Какая приятная мысль. Освобождая Рафаэля, она с таким же успехом могла обречь его на вечность в аду. Тени не могли есть, их никто не видел и не слышал. Это была судьба гораздо хуже смерти.

И именно она могла «одарить» его такой незавидной долей.

И все равно глаза Рафаэля горели убежденностью.

— Я хочу быть с тобой, Селина, как человек.

Как она могла с этим поспорить? Тем более что она тоже этого хотела. До тех пор, пока он оставался Темным Охотником, они не могли иметь детей. А если она его освободит…

У них будет семья. Они смогут пожениться и вместе состариться. Она именно этого и хотела.

— Ладно, — выдохнула она. — Говори, что делать.

Ашерон вытащил из сапога длинный, страшный кинжал и передал ей.

— Проткни этим его сердце и не вынимай кинжал, пока он не умрет. — Сняв с плеча черный рюкзак и вытащив из него черную коробочку размером с мячик для игры в софтбол, он открыл крышку и показал ей переливчатый голубой камень с вырезанным на нем сложным орнаментом. Казалось, этот странный, завораживающий предмет гудел словно живой.

Она потянулась к нему, но Ашерон отвел руку.

— Помни, он жжется. Я передам его тебе, а ты прижмешь его к отметке Артемиды.

Уставившись на камень, Селина сглотнула. Было трудно представить, что в нем заключена душа Рафаэля.

— Ты уверен, что это работает?

— Кириан, Тэлон, Валериус…

— Ладно, — кивнула она, когда Ашерон перечислил Темных Охотников, которые, как она знала, получили свободу. — Давай сделаем это.

Рафаэль снял рубашку, и она увидела на его левом плече отметку в виде двойного лука и стрелы.

С колотящимся сердцем, она крепко сжала в руке кинжал и посмотрела в --">