Линн Керланд - С каждым вздохом

ТРАВЫ ФЕРГЮСОНА И ВСЯКАЯ ВСЯЧИНА гласили четкие и безжалостные буквы. Если бы это был ее магазин, буквы бы кружили голову, соблазняли и приглашали потенциального покупателя зайти внутрь, выпить чашечку чая, и вдохнуть запахи разных трав. Ее зять, Патрик МакЛеод, каждую неделю предлагал купить это место для нее, но она так же часто отказывалась. У нее не было столько денег, что бы непосредственно купить хотя бы часть него, да ей и не нужен он был. Ее сердце не лежало к статусу владельца магазина, даже владельца магазина вещей, которые она любила. В голове у нее были другие мысли.

Она нырнула под навес и вошла в магазин. Как на грех, оставаясь с этой стороны Атлантики ее так и подмывает выйти замуж, а замужество требует, что бы она нашла кого-нибудь в радиусе пятидесяти миль, что бы пригласил ее на свидание. Она все еще работал над этим — правда, без особого успеха. Она пристально посмотрела на мужчину за прилавком, который носил громадный фонарь под правым глазом.

Наглядный пример.

— Ты опоздала.

Тавиш Фергюсон никогда не поднимал на нее взгляд, когда разговаривал с ней. Он очевидно был очень занят подсчитывая что-то на клочке бумаги лежащим перед ним. Возможно, он делал список всех бутылок, которые она расставила на полке. Возможно, он подсчитывал, как много листьев перечной мяты из чая, человек мог вычесть из расфасованных пакетиков, и все же, что бы сам по себе чай из пакетика на вкус был таким, как и должен быть. Возможно, он считал, сколько секунд прошло с времени, когда она в первый раз попытался пощупать ее в кладовой вчера, и точным мгновением, когда ее кулак соединился с его глазом.

Не слишком много, по ее подсчетам.

Она прошла за прилавок и бросила свою сумку на пол. — Надо что-то сделать?

— Пополни запас мыла.

— Я сделала это вчера.

Он выстрелил в нее быстрым взглядом. — Сделай снова.

Она задержала дыхание от его грубости. Все нормально, так как он никогда не был хорошо воспитанным. Но, по крайней мере, он притворялся цивилизованным человеком. Очевидно, теперь в этом не было никакой необходимости.

Она сморщила губы и вышла посмотреть, что он смог продать за день. Она проверила медицинские, серебряные полки на которых лежали прозаические куски мыла, потом заглянула на склад взять одинокий брусок, что бы поставить на место того, что по-видимому был куплен.

Она бродила по магазину в поисках того, чего бы сделать. Может, даже устраиваться на работу в первом попавшемся месте было ошибкой, но ей нужно было чем-то занять себя. Как могла она отказаться, особенно, когда Тавиш предложил ей работу на зло тому факту, что ее связывало, через брак, с тем порочным МакЛеодом. Это походило на жест доброй воли. Сверх того, она была уверена, что даже после того, как она игнорировала его меньше-чем-прозрачные намеки — и злилась на то, что у него была привычка расстегивать свою рубашку слишком далеко, в бессмысленно попытке выглядеть сексуально — она могла избежать любых затруднений с ним.

Конечно, это было до прошлого вечера. После четырех месяцев знакомства с ней, он неожиданно решил, что наступило время узнать ее поближе. Она мельком взглянула на него, когда шла бросить картонную коробку в мусор. Темно синий глаз ему шел. Патрик был бы горд.

Именно Патрик был тем, кто настоял, что бы она научилась защищать себя — и весьма безжалостно, как теперь видно. Она согласилась заниматься, потому что подозревала, что он мог быть прав. Она и Мадлен провели приличную часть их великолепного лета осваивая различные полезные приемчики. Ну, освоила она различные полезные приемчики. Мадлен провела большую часть времени с собой, сильно беременной откинувшись на кресле, а ее ноги поддерживал табуретик перед ней, выкрикивая ободряющие слова, когда Сани неоднократно пыталась отразить безжалостные атаки Патрика.

Она вкладывала све усилия в это занятие, просто на тот случай, если ей предется позаботится и о себе и о Мадлен. Потом она отбросила свои знания, пологая, что ей они не понадобится, за исключением случаев крайней нужды, например десятой степени в геометрии. Кто бы подумал, что ей придется их использовать, когда она поняла, что Тавиша Фергюсона не интересовал разговор в любой другой плоскости, кроме горизонтальной.

Она провела пару часов, помогая случайным покупателям и, как правило, заставляя себя быть полезной. Она была, так или иначе, необыкновенна рада услышать, когда часы пробили --">