Марианн Уилманн - Город грез

же воровали из Шотландии английский скот через границу, и у них не было ничего.

Она провела рукой по волосам, отчего те встали дыбом, и все равно выглядела шикарно.

— Ты поедешь в Венецию, Клэр, и убедишь графа подписать с нами контракт.

Ну вот я и здесь, удивленно подумала Клэр, когда яхта в светящейся мгле изменила курс. Двигатель сбавил обороты. Паника притаилась внутри нее. Момент истины приближался с каждой минутой.

На протяжении тысячи лет… Она снова попыталась осознать значимость этого промежутка времени. Точно знать, кто были твои предки за прошедшее тысячелетие, казалось невозможным.

Это определенно было не для нее. Она знала, что прадед ее отца приплыл в Америку из Шотландии шестнадцатилетним парнем и организовал семейное ранчо в Айдахо. По материной линии в роду Клэр были ирландцы и итальянцы.

Вот, пожалуй, и все, что можно было рассказать об истории ее семьи. Мать Клэр умерла слишком молодой, чтобы поведать больше, а отца и деда прежде всего интересовало будущее. Быть может, именно поэтому она так любила прошлое, которое казалось Клэр реальным и неизменным.

Она почувствовала, как яхта разворачивается вправо по длинной дуге. С помощью маленькой карты, расстеленной на коленях, Клэр пыталась угадать, близко ли до места назначения. Если бы только туман рассеялся да небо расчистилось! По одну сторону, она знала, находился Джудекка — изогнутый остров с разрушающимися палаццо и заброшенными площадями, с элегантным отелем «Чиприани», стоявшим, словно драгоценный камень, на самом его конце. По другую сторону было множество островков, соединенных горбатыми мостами, которые и образовывали собственно Венецию.

Она увидела свое отражение в полированных медных предметах. Лампы внутреннего освещения перемигивались с ее сережками из топаза и изумруда и превращали ее вьющиеся светлые волосы в чеканное золото. Когда-то, на первом свидании, бывший муж сказал, что она похожа на женщину с картины эпохи Возрождения. В памяти всплыл низкий голос Вэла:

— Венера Боттичелли, восстающая из моря. Только в одежде. К несчастью.

Клэр вспомнила, как рассмеялась, глядя в его голубые глаза, и что случилось дальше. Она провела пальцами по волосам. Этого у Вэла не отнять, подумала она с горечью. Он наверняка знал путь к сердцу студентки, специализирующейся в области искусств. Но не знал, как удержать его.

Это его проигрыш, говорила она себе, но боль оставалась.

Яхта дала задний ход, замедляя движение.

— Смотрите, синьорина, — раздался голос рулевого по внутренней связи. — Венеция!

Она развернула кресло, чтобы лучше видеть из бокового иллюминатора. Погода менялась. Нежный дождь, который моросил с тех пор, как она ступила на борт яхты, внезапно прекратился. Это было чистое волшебство. Серые воды превратились в серебристые, солнце прорвалось из-за туч. Мгла исчезла, словно по приказу фокусника. Вид — еще недавно одноцветный чернильный рисунок — стал великолепной акварелью; лагуна представляла собою переменчивую смесь цветов морской волны и темной бирюзы, как глаза Клэр.

Она была поражена. Золотые лучи расходились по небу, создавая фон, такой же как на картине эпохи Возрождения, изображающей Мадонну с младенцем. Не хватало только нескольких ангелов, спускающихся на землю в трепещущих одеяниях и с гирляндами цветов в волосах.

Она испытала легкий шок удовольствия. Вот он: Ла Серениссима, самый прекрасный и таинственный город в мире.

Место, где она родилась почти двадцать шесть лет тому назад.

Это было похоже на мираж, сон — византийские купола, фантастические башни, палаццо цвета мороженого, мерцающие в неярком свете, отбрасывающем блики на воде.

Неудивительно, что так много художников и писателей сделали это место своим домом, думала она.

Клэр иногда снилась Венеция — или она думала, что снилась. В ее планы входило побывать в penzione, где ее родители снимали квартиру. Отец работал в Венеции, когда она родилась. Ей было интересно, узнает ли она что-нибудь, чего не видела на тысячах картин, фотографий и календарей. Существует ли где-нибудь маленький кусочек Венеции, который станет именно ее.

Яхта подплыла к tоlо, традиционному месту высадки посетителей Венеции до того, как были построены дамба и железнодорожная станция, соединяющие город с материком. Черные гондолы, наполненные экскурсантами, несколько катеров и лощеные vaporetti — остроумно окрещенные --">