Патриция Мэтьюз - Танцовщица грез

которую Анна прежде испытывала к его отцу. Она вышла замуж за Майкла и родила ему дочку.

Но довольно думать об этом! Майкл погиб. Остались она и Мишель, их дочь. Надо жить дальше, независимо от того, что произошло. Мишель и роскошное поместье Малверн – вот что осталось Анне после смерти мужа. Им она решила посвятить свою жизнь, силы и энергию.

Она снова занялась счетами, хотя не была уверена, что сможет в них разобраться. Но через минуту встала и, поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, направилась к большой комнате, отведенной под балетный класс.

Милый Андрэ! Он был таким преданным другом Майкла. И Анна считала, что ей повезло, когда он вернулся в Малверн и стал заниматься с ее дочерью. Точно так же, как некогда занимался с ней самой. Андрэ обучал Мишель музыке, манерам, следил за ее правильной осанкой, давал уроки танцев. Для девушки, выросшей в достатке, даже в роскоши и никогда не знавшей настоящей нужды, занятия с ним были сплошным удовольствием. Да и давались очень легко.

Что же до давнишних занятий Анны с Андрэ, то он смотрел на свою ученицу как на дикое, своевольное и совершенно невежественное существо, которое никакого понятия не имело ни о светских манерах, ни вообще о правилах поведения. Анна про себя улыбалась, думая, что Мишель тоже досаждает наставнику своенравием и упрямством. Время от времени ее дочь основательно портила настроение своему воспитателю. Впрочем, в прошлом так же вела себя по отношению к Андрэ и она сама…

Музыка раздавалась совсем громко, вырываясь в коридор через открытую дверь классной комнаты. Анна уже слышала, как скрипят по полу натертые канифолью балетные туфельки ее дочери.

Подойдя к двери, Анна заглянула в длинную, казавшуюся бесконечной из-за увешанных зеркалами стен комнату, залитую солнцем. Андрэ сидел за новым роялем, недавно купленным взамен старого инструмента, и кивал головой в такт музыке. Мишель в белоснежном хитоне крутила фуэте, грациозно проплывая из одного угла комнаты в другой.

При взгляде на свое единственное чадо у Анны перехватило дыхание. Ей казалось, что дочь хорошеет день ото дня. Наверное, она не ошибалась. Ведь для девушки семнадцать лет – пора расцвета. Один за другим распускались все новые и новые лепестки ее красоты, как весной раскрывается бутон прекрасной розы. Мишель смотрела на мать унаследованными от Майкла темными глазами, блестевшими из-под копны волос, таких же огненно-рыжих, как и у самой Анны.

– Раз, два, три! Раз, два, три! – выкрикивал Андрэ. – Ритм, Мишель! Соблюдайте ритм!

Он взял последний аккорд и театральным жестом поднял руки над клавиатурой.

Анна подумала, что жесты, как и вообще поведение Андрэ, с годами становятся все манернее.

Разрумянившаяся, со струйками пота на лице Мишель подплывала в танце к Анне. Ее локоны упали на лоб, грациозная фигурка отражалась в зеркалах, сплошь закрывавших три из четырех стен комнаты. Это придумал Андрэ: он хотел, чтобы во время занятий Мишель имела возможность видеть себя со всех сторон.

Семнадцать лет! – вздохнула Анна. Сама она уже в восемнадцать успела дважды побывать замужем, овдоветь и родить ребенка. А Мишель все еще выглядит такой юной! В возрасте своей дочери Анна, несомненно, была взрослее, выше ее ростом и… упитаннее.

Краем глаза Анна критически посмотрела на свое собственное отражение в одном из зеркал. Неужели она так сильно изменилась за эти годы? Да, конечно, набрала в весе и раздалась, особенно в бедрах. Андрэ при случае старался кольнуть ее этим. Но талия оставалась по-прежнему стройной, кожа – гладкой, а волосы – такими же пышными и блестящими, как в молодости. Еще раз взглянув в зеркало, Анна с удовлетворением заключила, что для своих тридцати семи лет выглядит совсем неплохо. Многие ее сверстницы уже начали заметно увядать, седеть, а их лица – худеть и вытягиваться. Анне явно повезло.

Мишель наконец подплыла к матери и поцеловала ее в щеку. На Анну пахнуло смешанным запахом здорового девичьего тела и обожаемых дочерью духов из розовых лепестков.

– Мама, ты видела? Это новый танец. Тебе нравится?

Анна обняла дочь за плечи:

– Я успела увидеть только самый конец. По-моему, очень недурно. Ты стала неплохо танцевать, Мишель.

Андрэ прищелкнул языком:

– Дорогая Анна! Умоляю вас не говорить ей комплиментов! Мишель только учится. И в ее танце еще полно ошибок и срывов. Поберегите свою похвалу до той поры, когда она будет по-настоящему ее --">