Маргарет Уэй - Готов к семейной жизни

историю. Какие могут быть секреты в таком захолустье! Все знали, что он является незаконнорожденным сыном Джона Макалистера, некогда бесспорного лидера местной животноводческой индустрии. У него было три дочери-красавицы, но ни одного сына. Не грустно ли? Даже внука у него не было, чтобы унаследовать его империю. Дочери вышли замуж, у них родились дети. Все девочки.

.Мать всегда клялась, что Макалистер ее не насиловал, утверждая, что хотела этого не меньше, чем он сам. Только когда их отношения перестали быть секретом, хозяйка тут же выгнала ее на улицу. В то время Макалистер был женат на наследнице Мондейлов и должен был блюсти свою репутацию, памятуя о двух маленьких детях.

В том, что Мэттью был ребенком Макалистера, ни у кого не было никаких сомнений: точно такие же ярко-рыжие волосы, черные брови и необыкновенные голубые глаза. Надо же, даже подбородок один к одному — слегка раздвоенный. Мальчик ни разу не встречался со своим отцом, хотя не раз видел его в газетах и по телевидению.

Два года тому назад погибла мать Мэттью. Она со своим приятелем, неплохим в принципе парнем, отправилась ночью за город. Непонятным образом они упали в канал. То ли выпили, то ли целовались. Их вытащили из воды на следующий день. Его отвозили на место происшествия на полицейском вертолете, чтобы опознать тело. Боже мой!

— Постарайся понять маму, Рыжик, — попыталась утешить его Марси. — Она всегда чувствовала себя одинокой.

«Одинокой»? А он-то на что? Работал всегда как проклятый, стараясь сделать жизнь матери легче. То и дело наведывался в город, чтобы проверить, как она там. Вряд ли ей было так уж одиноко. Рядом с ней постоянно маячили мужчины. Нескольких он лично выставил за дверь.

Его мать приехала в Австралию из Англии вместе с родителями, будучи маленькой девочкой. Все шло отлично, пока ее родители не развелись. Она осталась с матерью, которая вскоре снова вышла замуж.

— Я так и не поладила с отчимом, — вот все, что она рассказала, но нетрудно было догадаться об остальном.

Разумеется, ему дали девичью фамилию матери — Карлайл, а имя он унаследовал от прадедушки из Англии, которого его мама так любила. Мэттью. Но никто никогда не называл его иначе как Рыжик, а потом Рыжий. Никто, кроме матери, которая всегда звала его Мэтти, даже когда он вырос. Была еще пара близких людей: его бывший классный руководитель и соседка, некая мисс Уэствуд, которая привила ему любовь к книгам. Книги стали настоящей отдушиной для человека, ведущего отшельнический образ жизни. Не то чтобы он был монахом. Для женщин у него находилось время. Их всегда было предостаточно, но он выбирал лишь тех, кто знал правила игры. И всегда избегал опасности оставить их беременными. Это значило бы вступить на греховный путь отца.

Теперь ему нужна была женщина. Правильная женщина. Но как, черт возьми, ее найти? У него не было времени на ухаживания. Вся его жизнь, от рассвета до заката, проходила в трудах, а в конце рабочего дня он чувствовал себя настолько уставшим, что не находил в себе сил сесть в машину и отправиться в город. А потом ехать обратно. Ему было тридцать четыре. Пора заводить семью, детей.

Позже, тем же вечером, Мэттью сидел на деревянной террасе небольшого дома, выстроенного собственными руками, пил ледяное пиво, вдыхал ароматный вечерний воздух и раздумывал о будущем. Неожиданно он сообразил, как решить возникшую проблему.

Почему бы не опубликовать заявление о том, что он ищет жену? Если четко определить критерии, которым должна отвечать будущая жена, можно легко отсеять пустоголовых авантюристок, которые просто хотят найти себе пристанище.

Эта мысль не оставляла его все время, пока он готовил себе ужин. Конечно, говядину! Пусть фанатичные поклонники здорового образа жизни и вычеркивают мясо из своего рациона, его это не касается — физический труд требует соответствующего питания.

Мэттью не позволял себе привыкнуть к некачественной пище, вроде тех замороженных полуфабрикатов, которыми питались многие из его знакомых. Он всегда садился за стол, накрытый скатертью с салфетками, которые купила по его просьбе Марси, и посуда была приличной.

— Черт побери, я культурный человек, — говорил он себе. Его мать, сама весьма утонченная особа, привила ему хорошие манеры. Ни одну женщину он не оскорбил грубостью или сквернословием. Порода восторжествовала, с горечью думал он. Когда-нибудь он разыщет семью матери в Англии.

Но в тот момент огромная --">