Барбара Пирс - Благородство и страсть

Бедгрейн ничего не ответила, только улыбнулась. За два года знакомства с мисс Клейг она научилась читать самые тайные ее мысли. Амара считала себя страшной трусихой. Уинни думала, что с такой чересчур заботливой, волевой матерью, как у ее подруги, любой бы начал шарахаться от собственной тени.

Два года назад Амара доказала, что смелее, чем сама предполагала. Тогда она помогла младшей сестре Уинни, Девоне, воплотить в жизнь просто дикий план по спасению старшего брата Амары, Дорана, от тюрьмы Ньюгейт. Конечно, сама впечатлительная юная Амара предпочитала видеть во всем этом приключении очередной способ семейства Бедгрейн испытать ее на прочность.

Уинни смотрела на это по-другому. Ни один трус не отважился бы вырядиться в смехотворный костюм и у всех на глазах притворяться Девоной, которая тогда была помолвлена с лордом Типтоном. Будь Амара трусихой, она бы так не защищала Брока, старшего брата Уинни и Девоны, а ведь девушке пригрозили, что уничтожат ее, если та не признается, где Девона.

Уинни повертела на плече зонтик от солнца. Нет, Амара не трусиха. Жаль, но даже после не совсем обычных вылазок с Уинни в течение последних лет она все еще этого не понимала. Тем не менее Амара всегда принимала приглашения подруги и никогда не сомневалась в людях, которых ее мать именовала не иначе, как «эти ужасные Бедгрейны». Когда-то Уинни просто согласилась помочь Амаре выполнить ее обещание, данное старшему брату. Знакомство переросло в крепкую дружбу, которой девушка теперь так дорожила.

– Клянусь, мне нравится твоя самонадеянность. Язвительный тон, которым ее подруга произнесла эти слова, напомнил о щекотливом деле, приведшем их сюда. Уинни вовсе не обиделась на замечание, наоборот, оно подбодрило ее.

– Вот как, мисс Клейг, а я горжусь своей самонадеянностью, – радостно заявила она, заставив Амару прикусить язык.

Не в силах скрывать приподнятое настроение, она подошла ближе и бросила следующую колкость:

– Говорят, – и я уверена, твоя дорогая мама согласилась бы с этим, – что ангелы перестарались, раздавая нам, Бедгрейнам, благородные качества, чудесное здоровье, такую кожу, вены и даже зубы. – В доказательство этого она улыбнулась во весь рот.

Амара подавила смешок.

– Мама никогда бы не согласилась с этим, мисс Бедгрейн. Если неземные существа и приложили руку к созданию Бедгрейнов, то это, видимо, дьявол и его подручные, – провозгласила она резким тоном, который напомнил Уинни о леди Клейг.

Отвернувшись, она посмотрела на воду канала.

– Неудивительно, что ты такая грубая. Если бы мне довелось каждый день выслушивать, как эта женщина исходит ядом, мне бы свет стал немил!

Извиняясь, Амара нежно дотронулась до руки подруги:

– Прозвучало кошмарно, да? – В голубых озерах ее глаз сверкнула слезинка. – Ты была права. Я слишком черствая, чтобы распознать в ее словах жестокость. Я не заслуживаю твоей дружбы.

Уинни вздохнула. Обе девицы стоили друг друга. Затеять перепалку, когда нужно думать о спасении молодой жизни, ради чего они, собственно, и пришли сюда.

– Амара, ты можешь грубить, скулить и дразнить меня больше, чем мои сестры, но я выполню свое обещание. И более того – я привыкла, что ты бываешь не в настроении!

Выражение лица Амары смягчилось. Она ухватилась за слово, о котором Уинни пришлось пожалеть, и, прищурившись, поинтересовалась:

– Обещание? Что за обещание ты выполнишь?

– То самое, которое дала самой себе, – солгала девушка, не зная, от чьего гнева спасаясь – от гнева Брока или Амары. – То, что привело нас сюда.

– О, Уинни, ну скажи, что мы здесь не ради Союза благородных сестер.

– Конечно, нет. Мы здесь ради людей, которым нужны. Амара жалобно застонала, что не подобало делать настоящей леди, но подруга оставила это без внимания.

Союз благородных сестер был детищем Уинни. Все началось с уловки, которую они предприняли, чтобы помочь другу детства. Однако годы усердной работы вдохнули в организацию жизнь. На небольшие благотворительные пожертвования сестры кормили и одевали несчастные заблудшие души, и Уинни не жалела сил, стараясь спасти кого только могла.

За исключением ее младшей сестры Девоны и Амары, в высшем обществе никто не знал об этой работе, однако роль неведомого ангела пришлась ей по душе. Уинни была четвертым ребенком в семье сэра Томаса Бедгрейна и последней не выданной замуж дочерью. Она хорошо себе представляла, чем рискует и какого мнения отец о том, что --">