Валери Кинг - Прелестница

выражение ее лица. Страстность, которую он видел в нем, волновала его. Он желал иметь право знать все, что она думает и чувствует. Он серьезно влюбился в нее и настойчиво ухаживал за ней в течение всего сезона. Его приводило в восторг то, как она часто смотрела на него, словно желая запомнить каждую черту. Однажды, заметив ее откровенное внимание к себе, он шутливо спросил ее, не выпачкано ли у него лицо сажей. Как она при этом восхитительно покраснела, в замешательстве накручивая себе на палец длинный золотистый локон. Она пыталась что-то сбивчиво объяснить: да, она допустила непростительную бестактность; она сама не знает, с чего это она так уставилась на него; она надеется, что он простит ей такие дурные манеры. Эта крошка им явно очарована, но она ни разу не дала ему понять, что он ей нравится. Она не лишалась чувств в его объятиях в душном бальном зале, не сюсюкала и не жеманничала, разговаривая о погоде, не меняла ему в угоду свои мнения. Он уже привык к таким уловкам со стороны женщин, но Мег никогда к ним не прибегала. В разговоре она обнаруживала природный ум и некое лукавство, но только не сейчас, когда она уставилась на него невидящими глазами. Мысль ее снова где-то блуждала.

Маргарет Лонгвилль была очаровательная девушка двадцати шести лет. На ней было белое муслиновое платье, подхваченное под грудью темно-зеленой лентой. Ее золотисто-рыжие волосы, полускрытые тюрбаном, были зачесаны на одну сторону и ниспадали ей на шею и плечо. Ему захотелось потрогать сверкавший в огне свечей локон. Боже, до чего он ее любит!

Что за изысканное существо! Она всегда одевалась по моде, но с фантазией. Украшавшие обычно ее голову тюрбаны или цветы придавали ей романтический вид.

Все в ней привлекало его. Даже сейчас золотистая шаль не просто прикрывала ей плечи, но один конец обвивался вокруг ее левой руки, а другой был перекинут через плечо. Как полотно Тернера, драматичное и пронизанное мягким светом, она приковывала внимание.

Красавица с белоснежной кожей и при этом совершенно равнодушная к мнению окружающих. И он любит ее.

— Мег, — окликнул он ее тихо, пытаясь привлечь ее внимание. — Вы ответите мне сами или вы предпочитаете, чтобы я завтра посетил вашего отца?

Мег с усилием отвлеклась от героя-злодея графа Фортунато. Слегка тряхнув головой, чтобы отогнать свои фантазии, она отвечала:

— Не понимаю, зачем вам обращаться к папе. Разве он может сказать вам что-то, чего не могу я?

Уортен одобрительно кивнул и наклонился к ней ближе.

— С вашего первого появления в свете я постоянно восхищался вами. Я очень хорошо помню, как вы сказали лорду Байрону, что он должен изменить свой беспутный образ жизни, прежде чем вы позволите ему ухаживать за собой. Вы — воплощение всего, чего я когда-либо желал. И вы понимаете, с каким нетерпением я ожидаю вашего ответа.

Маргарет сделала еще одно усилие сосредоточиться. Какие-то подозрения стали приходить ей на ум.

— Ответа на что? Разве вы меня что-нибудь спрашивали? А что вы хотели бы знать?

Он недоуменно взглянул на нее и затем откровенно рассмеялся.

— Мисс Лонгвилль, я только что просил вас стать моей женой.

Мег была настолько поражена, что даже слегка попятилась.

— Что значит — стать вашей женой? Вы мне делаете предложение? Вы? И здесь, во время какого-то… пошлого музыкального вечера? За нею свою жизнь я не слышала ничего… ничего менее романтичного.

— Романтичного? — озадаченно переспросил он.

Она улыбнулась и добавила, как будто желая смягчить удар:

— Вот видите! Вы убедились теперь, как мало мы подходим друг другу. Вы не имеете ни малейшего представления о том, как я могу отнестись к джентльмену, говорящему мне о своих чувствах в скучной до отвращения гостиной.

Не обращая внимания на то, что «скучная» гостиная была полна представителями высшего света, он решительно взял ее за руку.

— Вы не понимаете, что я люблю вас до безумия! Ваша красота лишила меня рассудка, ваш так часто обращенный на меня взгляд стал для меня сущей пыткой. Я не мог удержаться, чтобы не высказать вам, как я жажду назвать вас своей женой. Это жестоко, Мег, отвечать мне так легкомысленно! Неужели у вас не найдется больше ничего мне сказать?

Мег не могла дать себе отчет в своих чувствах. Уортен по-прежнему держал ее за руку. Его жгучий взгляд проникал в самые глубины ее души. Он казался ей сейчас всемогущим, каким она воображала себе графа Фортунато. Она подумала, что никогда его --">