Диана Гэблдон - Эхо прошлого

Надеясь отвлечь внимание от этого разговора, Уильям начал изысканно прощаться и дошел до того, что в самой любезной придворной манере поцеловал руку миссис Маккензи, а потом, в порыве вдохновения, чмокнул ручку малышки, отчего все рассмеялись. Мистер Маккензи странно посмотрел на него, но, похоже, не обиделся и пожал ему руку совершенно по-республикански, а потом, продолжая шутку, опустил сына на землю, чтобы тот тоже обменялся рукопожатием с Уильямом.

— А вы кого-нибудь убили? — с интересом спросил мальчуган, глядя на его палаш.

— Пока нет, — улыбнулся Уильям.

— Мой дедушка убил две дюжины человек!

— Джемми! — в один голос воскликнули родители мальчугана, и тот сразу втянул голову в плечи.

— Это правда!

— Я уверен, что твой дед храбрый и неистовый воин, — серьезно сказал Уильям. — Королю всегда нужны такие люди.

— Дедушка говорит, что король может поцеловать его в задницу, — как ни в чем не бывало ответил мальчишка.

— ДЖЕММИ!

Мистер Маккензи закрыл ладонью рот своего чересчур прямодушного отпрыска.

— Ты же знаешь, что твой дедушка не говорил ничего подобного! — сказала миссис Маккензи.

Мальчуган согласно закивал, и отец убрал руку с его рта.

— Он не говорил, а бабуля говорила!

— Вот это больше похоже на правду, — пробормотал мистер Маккензи, с трудом сдерживая смех. — Тем не менее мы не говорим таких вещей солдатам, ведь они служат королю.

— Да? — рассеянно переспросил Джемми, явно теряя интерес к разговору. — А отлив уже начался?

— Нет, — твердо произнес мистер Маккензи. — И начнется еще не скоро. Ты уже будешь спать.

Щеки миссис Маккензи очаровательно заалели от смущения. Она одарила Уильяма извиняющейся улыбкой, и все семейство несколько поспешно удалилось, а Уильям, в душе которого желание рассмеяться боролось с отчаянием, остался.

— Эй, Рэнсом!

Услышав свое имя, он оглянулся и увидел Гарри Добсона и Колина Осборна — оба были вторыми лейтенантами из его полка, которые, судя по всему, пренебрегли службой, желая поскорее наведаться в злачные места Уилмингтона, какими бы те ни были.

— Кто это?

Добсон с любопытством уставился вслед уходящему семейству.

— Мистер и миссис Маккензи, друзья моего отца.

— Так она замужем? — Добсон втянул щеки, все еще разглядывая молодую женщину. — Хм, это слегка осложняет дело, но что за жизнь без трудностей?

— Трудности? — Уильям бросил скептический взгляд на своего невысокого друга. — Если ты не заметил, ее муж больше тебя раза в три.

Осборн рассмеялся и покраснел.

— Она сама в два раза больше Добби! Да она тебя раздавит!

— А с чего ты взял, что я буду внизу? — с достоинством спросил Добсон.

Осборн присвистнул.

— Откуда у тебя такая страсть к великаншам? — поинтересовался Уильям, взглянув на семью, которая почти скрылась из виду в конце улицы. — Эта женщина почти с меня ростом!

— Давай, сыпь соль на раны, не стесняйся!

Осборн, будучи выше Добсона с его пятью футами, все же был на голову ниже Уильяма и теперь шутливо пнул приятеля в коленку. Уильям увернулся и ткнул кулаком Осборна. Тот пригнулся и толкнул Уильяма на Добсона.

— Джентльмены!

Грозный голос с простонародным лондонским акцентом, принадлежащий сержанту Каттеру, прозвучал как гром среди ясного неба. Может, молодые люди и превосходили его по званию, но никто из них не осмеливался напомнить об этом сержанту. Весь батальон трепетал перед сержантом Каттером, который был старше самого Бога и примерно одного роста с Добсоном, зато в его тщедушном теле бурлила неистовая ярость огромного извергающегося вулкана.

— Сержант!

Лейтенант Уильям Рэнсом — граф Элсмир и старший по званию из всех четверых — выпрямился, уткнув подбородок в шейный платок. Осборн и Добсон поспешно последовали примеру приятеля, содрогаясь от страха.

Каттер прохаживался перед ними как леопард, преследующий добычу. Уильям буквально видел этого хищника, который подергивает хвостом и облизывается. Ожидание укуса было чуть ли не хуже, чем боль от впившихся в задницу клыков.

— И где же ваши подчиненные, сэ-эры? — прорычал Каттер.

Осборн и Добсон торопливо пустились в объяснения, но лейтенант Рэнсом в кои-то веки оказался в числе праведников.