Джулия Куин - Бриджертоны: Вторые эпилоги (ЛП)

том, что у Гиацинты (которая была той еще штучкой, доложу я вам) просто обязана была вырасти дочь, один в один походившая характером на мамочку?

Но в конце концов я согласилась с читателями: Гиацинта заслужила право найти эти бриллианты... в конечном счете.

Приступая к написанию вторых эпилогов, я старалась ответить на вопросы, мучающие моих читателей. Что касается "На пути к свадьбе", чаще всего после публикации я слышала вопрос: "Как Грегори и Люси назвали всех этих детей?" Должна признаться, даже я не знаю, как написать историю, посвященную выбору имен девяти наследников (слава Богу, не всех сразу), поэтому я решила начать второй эпилог к роману там, где закончился первый эпилог: в момент, когда Люси дала жизнь своему последнему ребенку. И поскольку каждый человек - даже члены семейства Бриджертонов - должен уметь достойно встречать неприятности, я решила не искать легких путей...

Джулия Куин «Герцог и Я»: 2 эпилог.

Дафна Бассет никогда не была сильна в математике, но уж до тридцати-то считать умела. Обычно между ее месячными недомоганиями проходило не больше тридцати дней. Именно поэтому то обстоятельство, что сейчас она смотрела на настольный календарь и как раз досчитала до сорока трех, заставило герцогиню слегка заволноваться.

– Это невозможно, – заявила она календарю, почти ожидая, что тот ей ответит.

Дафна медленно села, пытаясь вспомнить о событиях последних шести недель. Возможно, она просто ошиблась в расчетах. Последний раз месячные у нее были, когда она гостила у матери, – а именно двадцать пятого и двадцать шестого марта, – что означает… Герцогиня Гастингс стала считать вручную, тыча указательным пальцем в каждый квадратик на календаре.

Сорок три дня.

Она беременна.

– Боже праведный!

У календаря и на этот раз не нашлось, что сказать по этому поводу.

Нет! Нет, это невозможно. Ей же сорок один год. И пусть история знала случаи, когда женщина рожала в сорок два, но последний раз Дафна забеременела семнадцать лет назад. С тех пор она наслаждалась близостью с супругом, совершенно не задумываясь о предотвращении зачатия.

Дафна предполагала, что ее детородные годы позади. Одного за другим она произвела на свет четырех детей: по малышу в год в течение первых четырех лет ее брака. А затем… ничего.

Герцогиня Гастингс удивилась, осознав, что ее младшенькому уже исполнился годик, а она так и не забеременела вновь. Спустя год они отпраздновали двухлетие сына, потом трехлетие, а ее живот по-прежнему оставался плоским. И посмотрев на свой выводок: Амелию, Белинду, Кэролайн и Дэвида[1], – Дафна решила, что ей и так несказанно повезло. Четверо здоровых и сильных детей, один из которых, крепкий паренек, однажды унаследует титул герцога Гастингса от своего отца.

Ко всему прочему Дафна никогда особо не наслаждалась беременностью. У нее опухали лодыжки, раздувались щеки, а уж испытывать вновь проделки пищеварительного тракта ей не хотелось и подавно. Герцогиня вспомнила о своей невестке Люси, которая прямо-таки светилась во время беременности. И слава Богу, поскольку сейчас Люси как раз находилась на четырнадцатом месяце беременности пятым ребенком.

Или, что ближе к истине, на девятом.

Огромная. Потрясающе огромная. И тем не менее сияющая и демонстрирующая на удивление изящные лодыжки.

– Я не могла забеременеть, – отрезала Дафна, приложив руку к плоскому животу.

Возможно, ее тело стареет. В сорок один для прекращения ежемесячных недомоганий, как будто, слегка рановато, но такой деликатный вопрос не подлежал обсуждению в светском обществе. Возможно, со многими женщинами подобное случается в сорок один год.

Ей стоит радоваться. Испытывать благодарность. Ведь месячные доставляют столько неудобств.

Дафна услышала шаги в коридоре и быстро накрыла календарь книгой, хотя сама не понимала, что прячет. Это ведь обычный календарь, на котором даже нет большого жирного красного крестика с пометкой «Месячные».

В комнату вошел герцог Гастингс.

– О, отлично, вот ты где. Тебя искала Амелия.

– Меня?

– Милостью божьей не меня, – ответил Саймон.

– О Господи! –

--">