Илона Игоревна Гоменюк - Мой любимый солдат (полная)

что это их последний разговор. Она трясла его, совала под нос нашатырь, а сама искала в сумке тугой жгут, чтобы перетянуть рану, но было слишком поздно. Пульс прекратился, никаких признаков жизни больше не было. Дождь вовсю обмывал землю, на которой мирно лежал Эрих, а рядом с ним сидела навзрыд рыдающая Таня. Эхо разносило её голос вместе с ветром и казалось, что сейчас все вот-вот сюда сбегутся. Шура молча сидела в стороне и по её щекам так же катились слёзы. Она не могла видеть, как Таня упала рядом с Эрихом и дико плакала. Она трогала его руками, целовала в губы и лоб, но постепенно тело холоднело, а Таня никак не могла осознать, что он никогда уже не проснётся. Он отдал свою жизнь во имя любви. Война стала для него уже не такой важной, как когда-то. После встречи с Таней он изменил свою сущность. Эрих выбрал любовь, и его выбор заключался в полном доверии своей возлюбленной. Он рассказал ей то, чего никто не должен был знать, в итоге по своей же глупости пострадал, заставил страдать непричастного ни к чему друга. Цена его любви стала жизнь, которая так рано оборвалась, как и у многих на войне! Шура приобняла Таню сзади и помогла ей подняться с земли. Ей было стыдно за то, что она когда-то не поверила в искренность чувств этих двух сердец. Горесть охватывала её, но исправить она ничего не могла. Она лишь погладила Таню по мокрым волосам и шепнула ей на ухо: «Он всегда будет рядом с тобой!» Таня рыдала и ничего не могло её успокоить. Такие раны не залечишь спиртом и бинтами, такие раны лечит время. Она вырвалась из Шуркиных объятий и подошла к старому дереву. Собрав всю силу в кулак, она сломала две толстые ветки, одну из которых дала Шуре.

– Копай! Мокрая земля легко роется.

И Шура молча принялась за дело, не сказав в ответ ничего. Простыми ветками даже мокрая земля будет долго копаться. В течении двадцати минут девочки раскопали две небольшие ямы, в которые едва поместятся тела погибших. В одну яму они аккуратно положили Йохана и принялись забрасывать его землёй. Эрих всё это время лежал рядом, и Таня не отводила от него глаз, даже когда была занята. Ей казалось, что её боль никогда не исчезнет и что жить дальше нет смысла, но что-то свыше её останавливало, давало сил на то, чтобы дышать. Похоронив Йохана на душе стало пусто, но впереди их ждало самое страшное. Таня стала копаться в своей сумке и достала оттуда белую простынь, которую многие медсёстры использовали вместо жгута. Она постелила её в неглубокую яму, предназначенную для Эриха. Затем она попросила Шуру достать из своей сумки такую же, и та покорно выполнила её просьбу. Таня сняла свой мокрый, прилипший к телу плащ и сложила его в несколько раз. Затем она обмотала его простыней и у неё в руках оказалась маленькая белая подушка, которую она только что сделала сама. Она так же положила её в яму и вновь перевела свой взгляд на Эриха.

– Ему понравится!

Шепнула Шура и посмотрела на неглубокую яму. Её вырыли прямо под деревом, которое летом украшает вход к озеру. Внутри болотистой от дождя земли, красовалась белая самодельная постель, на которую аккуратными движениями положили Эриха. Опускать его в солдатскую могилу было самым тяжёлым для Тани. Она поправила его военную форму, распрямила его изящные волосы и в последний раз посмотрела на знакомые черты родного лица.

– Спи спокойно, мой мальчик! Я всегда буду с тобой.

Сквозь струящиеся слёзы, она сказала свою прощальную речь и стала засыпать его землей. Она делала это прямо руками. Дрожащими руками. Шура помогла ей во всём. И вот, когда на улице окончательно стемнело и воцарилась полная тишина, Эрих был похоронен, в чудном месте, спокойном и тихом ото всех. Кусая губы и унося свой взгляд куда-то вдаль, Таня стояла молча и неподвижно. В голову лезли старые воспоминания, всё то, что так тщательно было скрыто от других. В свои юные годы, Таня чувствовала себя старухой, которая повидала много на жизненном пути. Нет ничего страшнее того, чтобы любимый человек умирал на твоих руках. Она мысленно благодарила судьбу за их встречу, за то, что они соединили свои сердца. Таня молила Бога об успокоении души Эриха, о том, чтобы все его грехи были прощены. Ведь она его простила! Простила за то, что он оставил её сегодня. Оставил одну, навсегда…Состояние было разбитым. Девочки устали, ведь день был длинным и напряжённым, а закончился он ещё хуже, чем начался. Шура

--">