Ирина Литвинова - Стоит только пожелать

Единственным замечанием, которого я дождалась от своего спутника, когда мы уже шли по узким, но на удивление чистым, что радовало, улочкам Гавра со свеженаписанным разрешением в кармане, было:

— Скажите, прекрасная мадемуазель, — то ли у него память короткая, то ли он и не собирался запоминать имя случайной попутчицы, — вы так и собираетесь заявиться в порт? Я имею в виду босиком?

— Ни в коем случае, месье Леон, — в тон ему заявила я. — Вы уступите мне свои сапоги.

— Я?!

— Ну конечно! Купить женские туфли, достойные дворянки, в этом небольшом портовом городишке будет достаточно трудно и затратно. А вот мой босой слуга никого не смутит.

— Я?!

— Вы-вы. Я написала разрешение только на свое имя. И в каком же статусе вы хотите находиться при мне? Вы давно в зеркало смотрелись: поношенная одежда, щетина трехдневной давности, солома в волосах. Мой брат или кузен не может быть таким оборванцем, и на героя-любовника благородной дамы вы тоже не тяните.

— Я?! — кажется, мужчина уже закипел до предела и готов был извергать ярость, как вулкан горючую лаву.

— Месье Леон, вы другие слова забыли? Будьте столь любезны выражать свой бурный восторг по поводу моего гениального плана тише и не привлекать лишнего внимания. И вообще, вы — слуга, играйте роль!

Месье потрясенно умолк и не проронил боле ни слова. Кажется, никто никогда так не разговаривал с Леоном. Но куда ж ему деваться, отплыть то нам надо. Так что пусть пока терпит мое общество.

Вечером того дня мы отбыли из Гавра в Портсмут, и я, умаявшись после нескольких дней пешей ходьбы по трактам, не поужинав пошла в кают и, кажется провалилась в глубокий сон ещё до того, как моя голова коснулась подушки.

Глава 2

Леонард

Но мысли, не дававшие мне заснуть, касались вовсе не кузена и даже не предстоящей авантюры с целью удрать из-под венца. Пред моим мысленным взором стояла юная босая красавица, пешком бредущая из еведомой дали в Гавр, чтобы уплыть навстречу… нет, не счастью, а браку с состоятельным иностранцем. Что это? Простая корысть? Но в образ честолюбивой охотницы за богатеньким муженьком никак не вписывалась помощь первому встречному «нищему», который, судя по всему, еще и не в ладах с законом… Вспомнился вкус её губ. Не неумелый и робкий, как у большинства провинциальных девиц, а горячий, сладкий и такой многообещающий…

Я не заметил, как заалел горизонт, а впереди замаячил берег. Ну здравствуй, Англия! Что принесешь нам, французам?

Перед самым причалом я спустился в каюту, где до сих пор мертвым сном спала моя случайная знакомая. Она легла на грубый матрас прямо в одежде и не разуваясь, платье чуть съехало во время сна и теперь приоткывало край весьма соблазнительной груди. Мелькнула мысль разбудить девушку и предложить ей заверишь то, что мы так успешно начали на гаврской дороге, но, взглянув на темные круги, залегшие на матово-бледной нежной коже под глазами, отказался от этой идеи.

Вообще я шел за своими сапогами. Несносная девчонка! Из-за неё я, кажется, собрал все занозы на палубе, какие мог! Тихо приблизившись к койке, я осторожно стащил с нее оба сапога… и замер, любуясь маленькими, стройненькими, белыми ножками. Уж в чем, в чем, а в женских ножках я толк знал. Да первые красавицы Лувра задохнулись бы от зависти при виде такой красоты и изящества. Не удержался и, приподняв юбку, погладил ножку от коленки до ступни. Кожа гладкая, нежная… Девушка глубоко вздохнула и заворочилась во сне. Тут же отдернул руку — еще разбужу. Поднялся, полный решимости немедленно удалиться и спрыгнуть на причал еще до того, как корабль пришвартуется (все же рисковать нельзя, вдруг меня и здесь уже отлавливают), но последний взгляд, брошенный на девушку, заставил поколебаться. Эдит… Дай Бог, ты найдешь то, что ищешь, и ступишь на родной берег под руку с человеком, который сделает тебя счастливой.

Я медленно опустил сапоги рядом с койкой и вышел.

Габриэлла