Джорджетт Хейер - Воспитание чувств

бриджи поражали бледно-лимонным великолепием, а сапоги были начищены до зеркального блеска. В данную же минуту, пока он расхаживал по комнате, лицо его омрачалось чем-то весьма похожим на гримасу недовольства, но черты были правильными, и, даже если ему недоставало романтичной пылкости Ротема, нельзя было отрицать, что при необходимости он способен на милую улыбку, придававшую обаяния его упрямо сжатым губам. В светлых глазах виконта сияла обманчиво-ангельская голубизна, странным образом противоречившая неуловимому флеру щегольского беспутства, который ощущался во всем его облике.

Исподтишка наблюдая за виконтом, мисс Милбурн вдруг встретилась с ним взглядом. В глазах молодого человека светилась враждебность, но затем добродушие его светлости взяло верх и он широко улыбнулся.

– Черт возьми, Белла, ты же знаешь – я влюблен в тебя без памяти!

– Нет, не знаю, – с внезапной откровенностью ответила мисс Милбурн.

От неожиданности у виконта отвисла челюсть.

– Но, моя дорогая девочка… Нет, это уже ни в какие ворота не лезет, Белла! Я твой самый преданный раб! Слово джентльмена, так оно и есть! Господи милосердный, уж не я ли танцую пред тобой на задних лапках с того самого момента, как впервые увидел тебя?

– Нет, – повторила мисс Милбурн.

Виконт уставился на нее в полном изумлении.

– Когда мы с вами впервые познакомились, – продолжала мисс Милбурн безо всякого злопамятства, а лишь с видом человека, изрекающего чистую правду, – вы сказали, что все девчонки – надоедливые ничтожества, а меня называли Лисичкой-сестричкой, потому что, дескать, у меня рыжие волосы.

– Я так сказал?! – ужаснулся его светлость собственной ереси.

– Да, Шерри; более того, вы заперли меня в сарае садовника, и, если бы не Касси Бэгшот, я бы просидела в нем целый день!

– Нет-нет! – неуверенно запротестовал виконт. – Уж наверняка не целый день!

– Нет, целый, потому что вы прекрасно помните, что отправились стрелять голубей, прихватив одно из охотничьих ружей своего папочки, а обо мне и думать забыли!

– Надо же, совсем запамятовал! – воскликнул Шерри. – А заодно и подстрелил шляпу прямо на голове старого Гримсби! Ох и раскипятился же он! Дьявольски вспыльчивый старикан, этот Гримсби! Прямиком отправился к моему отцу и наябедничал. А как вспомню о трепке, что задал мне отец… Да, кстати, раз уж ты напомнила мне об этом, Белла, как я мог думать о тебе, когда отец тащил меня за ухо и я ощущал такую боль, что не в состоянии был думать больше ни о чем? Ну, прояви же благоразумие, моя дорогая девочка!

– Это не имеет ровным счетом никакого значения, – отрезала мисс Милбурн. – Но уверения, будто вы танцевали предо мной на задних лапках с тех самых пор, как мы познакомились, – это самая большая неправда, которую я когда-либо слышала!

– Во всяком случае ты нравилась мне больше, чем все остальные девчонки вместе взятые! – в отчаянии заявил виконт.

Мисс Милбурн задумчиво уставилась на него, отчего молодой человек пришел в еще большее замешательство.

– Нет, не думаю, – наконец заявила она. – Если вы и отдавали кому-либо предпочтение, то это была Геро Уонтедж.

– Геро?! – вскричал виконт. – Будь я проклят, Белла, да я в жизни не думал о Геро. Клянусь тебе!

– Да, знаю, – нетерпеливо отозвалась мисс Милбурн, – но в детстве она нравилась вам больше, чем я, или Касси, или Юдора, или Софи, потому что вечно была у вас на побегушках, а еще притворялась, будто ей ничуточки не больно, когда вы попадали в нее одним из своих ужасных шаров для крикета. Она тогда была совсем еще маленькой, иначе поняла бы, какой вы противный и гадкий мальчишка. Потому что вы были им, Шерри, были, и сами знаете об этом!

Виконт, задетый за живое, возмущенно возопил:

– Клянусь, я и вполовину не был таким противным, как девчонки Бэгшот! Проклятье, Белла, неужели ты не помнишь, как эта маленькая крыса, Софи, без конца бегала к своей мамочке и ябедничала на нас?

– Только не на меня, – холодно отозвалась мисс Милбурн. – Обо мне ей просто нечего было рассказывать.

Девушка заметила, что, углубившись в воспоминания, подала дурной пример виконту. Блеск в его глазах подсказал ей: у него в памяти оживают некоторые нежелательные картинки детства, поэтому Изабелла поспешно вернулась к действительности:

– Впрочем, все это не имеет решительно никакого значения. А правда заключается в том, что мы не подходим друг другу, Шерри. Нет, в самом деле, я глубоко тронута --">