Барбара Картленд - Медальон для невесты

домашнего очага был всегда людям другом, спасителем от голода и ненастья — эти мысли невольно пронеслись в голове мистера Фолкерка, пока он скользил взглядом по окружающей его обстановке, а миссис Бэрроуфилд совершала немудреные приготовления, дабы приветить его на своей территории.

— Не побудете ли за хозяина, мистер Фолкерк? — призывно вопросила миссис Бэрроуфилд с легким оттенком кокетства и снова прищурилась, пряча в глазах лукавые огоньки.

Мистер Фолкерк с некоторым сомнением взглянул на бутылку, после чего налил хозяйке целый стакан, а себе — не больше четверти.

— Совсем вы себя обделили! — тоном упрека заметила миссис Бэрроуфилд.

— В моем положении, — мистер Фолкерк сделал небольшую паузу, — важно сохранять ясную голову, — договорил он с серьезным лицом, взял в руки стакан, со значением взглянув при этом на собеседницу.

— Тоже верно, — согласно кивнула миссис Бэрроуфилд, взяла свой стакан, отпила глоток, поставила стакан на стол перед собой и тоном, как можно более салонным и непринужденным, осведомилась: — Как поживает его светлость?

— Я тут как раз по поручению его светлости, — с готовностью откликнулся мистер Фолкерк после секундной заминки.

— Вот как? — миссис Бэрроуфилд не скрывала немалого удивления. Она откинулась на спинку кресла и приняла позу сосредоточенного внимания. — Стало быть, по поручению его светлости… — Она переплела пальцы рук и снова их расцепила. — А я-то надеялась, вас привела сюда щедрость герцогини.

Было отчетливо видно, что последнее замечание озадачило мистера Фолкерка, и миссис Берроуфилд поспешила пояснить:

— Наверняка вы помните, что мать его светлости, герцогиня Анна, проявляла большое участие к нашим сиротам. На Рождество мы получали от нее индеек. И вообще, редко какой год проходил без того, чтобы она не снабжала меня деньгами на нужды приюта. Но с ее смертью все прекратилось.

— Должен признать, эти пожертвования в пользу приюта прошли мимо моего внимания… — Мистер Фолкерк вежливо склонил голову чуть вбок и вперед, выражая этим сочувствие в связи с тем, что он услышал.

— Я так и думала, — величественно кивнула миссис Бэрроуфилд, снова с ноткой упрека. — Однако же я надеялась, что новая герцогиня продолжит эту достойную всяческого поощрения традицию.

Мистер Фолкерк успел еще раз символически пригубить спиртное из своего стакана, прежде чем она добавила, несколько распалившись:

— В самом деле! Кому еще заботиться о приюте, как не семейству его светлости? Ведь все началось с герцогини Харриет!.. — Она многозначительно подержала паузу, чтобы подогреть в собеседнике интерес. Мистер Фолкерк разгадал это намерение и стал внимательно ее слушать, не прерывая.

— Она обнаружила, что одна из ее служанок… — миссис Бэрроуфилд поерзала, подбирая слова поделикатнее, — в интересном положении. И вместо того чтобы вышвырнуть девчонку на улицу, что она сделала? — Пауза. — Да. Она великодушно основала этот приют, который получил название «Приют безымянных». Очень правильное решение!

Миссис Бэрроуфилд хрипловато рассмеялась и перевела взгляд куда-то вдаль за окно. Было видно, что она не прочь пообщаться с гостем и повспоминать прошлое.

— Хорошие то были времена, мистер Фолкерк, скажу я вам! — вновь подала она голос, а он молчал, предоставив своей визави исполнять ведущую партию. Пока это было ему нетрудно. Перехватить инициативу он вполне успеет, а пока лучше послушать, что ему скажут! — Война еще не началась, и денег было — трать не хочу! — вдохновенно витийствовала миссис Бэрроуфилд, довольная проявляемым к ней почтением.

— Теперь все иначе, — осторожно вступил наконец мистер Фолкерк и покачал головой. — Да вы, думаю, и сами об этом знаете.

— Еще б мне не знать! — хмыкнула миссис Бэрроуфилд и сделала еще глоток из стакана. — Я только и делаю, что экономлю — на всем! Абсолютно на всем! Пытаюсь выгадать хоть пару крох, хоть самую малость! Суммы, выделяемые на приют, остались прежними, а цены? Цены вымахали вдвое!

— Не сомневаюсь, что так оно и есть, — немного смущенно пробормотал мистер Фолкерк, словно бы в этом была какая-то часть и его личной вины, будто он чего-то недосмотрел и теперь должен понести заслуженное наказание.

— Когда я пришла сюда в помощь бывшей настоятельнице, мне было пятнадцать, а за плечами — три года работы в другом приюте! — пустилась в личные воспоминания --">