Валентина Александровна Мельникова - Фамильный оберег. Отражение звезды

ощущалась даже на расстоянии. Казалось, и тучи расступились под этим мощным напором, пропустив лучи солнца. И сразу все преобразилось. Засверкало, засияло, заискрилось, заиграло многоцветьем красок и запахов. Да, именно запахов, потому что в это время открыли выходной люк, и пассажиры потянулись к нему. Татьяна взялась за костыли. Одна из бортпроводниц тотчас бросилась к ней.

– Вам помочь?

Татьяна не успела ответить. Держа букет над головой и лавируя между пассажирами, к ней протиснулся Анатолий.

– Танюша! Вот и я! – возвестил он на весь самолет.

Вручив ей мокрый букет, подхватил на руки и направился к выходу. Следом едва поспевала стюардесса с костылями в руках. Татьянина коляска уже дожидалась хозяйку недалеко от трапа, а рядом с ней стояла краснощекая скуластая девушка в джинсовом комбинезоне и каучуковом плантаторском шлеме.

– Люся, подъезжай! – крикнул сверху Анатолий.

Через минуту Татьяна сидела в коляске. Краснощекая девушка улыбнулась ей.

– Люсей меня зовут. Я – ассистент Анатолия Георгиевича.

– А меня Таней, – кивнула Татьяна. И посмотрела на Анатолия. – Кажется, я плохо себе представляла, во что ввязалась.

– Что значит «ввязалась»? – удивился он. – Самое страшное позади! Ты в Хакасии, на родине предков! Радоваться надо, а ты, вон, нос повесила!

– Я буду тебе обузой! – Татьяна виновато улыбнулась. – Я на костылях едва передвигаюсь…

– Какие костыли? – Анатолий прищурился. – Мы тут живо заставим тебя бегать!

– Твой оптимизм меня пугает, – нахмурилась Татьяна. – Лучше уж горькая правда, чем сладкая ложь!

Анатолий смерил ее взглядом.

– А твой пессимизм настораживает. Слезами болезнь не победишь.

– С чего ты взял, что я плачу? Лучше настраиваться на худший вариант, а там посмотрим. По крайней мере, не обидно будет…

Отправив Людмилу получать Татьянин багаж: саквояж, складной мольберт и ящик с красками и кистями, Анатолий повез Татьяну к выходу с летного поля. У ворот толпились встречающие и бодрые таксисты, предлагавшие подбросить куда душе угодно. Но таксисты остались несолоно хлебавши. Анатолия окликнул молодой, но уже седой мужчина в камуфляже, пожал ему руку, кивнул Татьяне и сказал, что машина ждет на стоянке.

– Знакомься, Таня! Мой друг Борис, – представил его Анатолий. – Служит в МЧС и всегда выручает с машиной. Она у него даже по воде аки посуху летает.

– В Барсучью падь? – не спросил, а уточнил Борис. – Девушка выдержит дорогу?

– Выдержит! – Татьяне не понравился тон местного спасателя. – Хуже бывало!

– Простите, – смутился Борис. – Не хотел вас обидеть. Все же пять часов перелета, ночь без сна…

– Таня, я вправду дурак. Не подумал…

С озадаченным видом Анатолий почесал в затылке.

– Давай ко мне сначала. Примешь душ, отдохнешь. Мама жаждет с тобой познакомиться.

И улыбнулся смущенно.

– Мне просто хотелось похвастаться. Все подтвердилось! Мы нашли-таки Абасугский острог! Пока снимаем дерн, делаем зачистку раскопа, но валы кое-где подмыты водой. Уже есть первые находки. Пока незначительные, но скоро, надеюсь, пойдут артефакты покрупнее и поинтереснее.

– Поедем скорее, – улыбнулась Татьяна. – Мне не терпится увидеть все своими глазами.

– В принципе, – снова запустил руку в волосы Анатолий, – в лагере мы баньку соорудили. А на житье тебя определили в настоящую юрту к бабушке Таис.

– А вот и я!

Люся толкала перед собой тележку с вещами Татьяны.

– Все в целости и сохранности.

– Тогда по коням? – спросил Борис и, подхватив багаж, направился к машине – видавшему виды внедорожнику.

– По коням! – Анатолий вновь подхватил Татьяну на руки, хотя, видит бог, до машины вполне можно было добраться на коляске. Татьяна не успела даже запротестовать. Впрочем, ей было уютно в этих крепких руках. Анатолий донес ее до машины, проделав это легко и с явным удовольствием.

Женщина всегда чувствует расположение мужчины, особенно если оно переросло в симпатию. Судя по всему – взаимную. Теплое дыхание касалось ее лица. Даже сквозь куртку она ощущала биение его сердца. Левой рукой он поддерживал ее под колени, правой прижимал к себе. А когда посадил на заднее сиденье, то склонился так близко, что она разглядела крошечную родинку на виске. Очень опасно склонился. Почти поцеловал. И глаза сверкнули опасно, отчего забилось сердце. Быстро-быстро, словно птица в силках.

Татьяна мигом одернула себя. Могло ведь и показаться. Она тревожно --">