Алина Знаменская - Рябиновый мед. Августина (сборник)

— Обычное, мил человек, да не обычное. Стало то деревце смолкой истекать, вроде как медом. Люди пригляделись, а это не смолка вовсе, а миро.

— Таки и миро?

— Миро. Люди стали приходить и получали исцеление у дерева от разных хворей.

— Как так? — Возчик причмокнул языком. По всему было видно, что не слишком доверяет он словам монахини.

— А так. Поклонится человек деревцу, прикоснется к веточкам, и хвори как не бывало.

— Дерево же! — не верил возчик.

Мужчина с бородой безучастно смотрел в сторону. Не понять — слышит ли он, или же мысли его находятся в ином месте, далеко отсюда, от разговора о праведниках. Рядом с ним покоилась его поклажа — небольшой фанерный сундучок и тряпичный узел. Изредка мужчина взглядывал на ребенка, жмущегося к монахине. Взгляд этот был не ласков и не злобен. Таилась в нем думка, но о чем она?

Встречаясь с бородачом глазами, девочка прятала лицо в складках одежды сестры Степаниды.

— Дерево, — согласилась монахиня, поглаживая ребенка по голове. — Только непростое. Люди так и потекли с окрестных сел к рябине. Поток не иссякал. И издалека приезжали. А один раз пришел на сие место причетник из ближнего села и разъяснил, что по правилам святых отцов негоже кланяться дереву. Нужно, мол, на этом месте прежнюю церковь выстроить заново. Народ понял разумную речь. Обратились к боярыне, помещице местной.

— И что боярыня?

— Благочестивая была, разрешила строить, денег дала. Рябину не тронули, храм отстроили рядом, а после позвали игумена и попросили устроить монастырь. Так и стало. Постригся в том монастыре и житель ближнего села Иван. Принял имя Ионы. Тихий был и незаметный. А перед смертию открыл Иона игумену благочестивый поступок отца своего с убиенным мучеником Адрианом.

— Отец этого Ионы, выходит, знавал старца Адриана?

— Рассказал Иона, что отец его поверженные при реке Ушломе мощи убиенного старца ночью вывез и похоронил в разрушенной церкви, а на месте погребения посадил рябину, и якобы теперь на том месте и совершаются чудеса и исцеления.

— Вон оно что! — воскликнул возница. — Так это мощи Адриана-мученика миро источали!

— После, батенька мой, братия мощи святого извлекла, а рябину игумен трогать не велел. И с тех времен в приходской церкви Рябининой пустыни бывает праздник перенесения святых мощей.

— Это о какую же пору, матушка?

— В ноябре месяце, мил человек. Аккурат рябины-то в лесу огнем полыхают…

После рассказа монахини путешественники долго молчали.

Леса отступили. Подвода выехала на открытое место. Полевую сторону точно море разливанное синел лен — глаз не отвести. С другой стороны дороги золотом отливала рожь. Впереди то показывалась, то пряталась река. Зигзаги ее терялись в необозримых полях. На увалах вдалеке паслись белые как снег овцы и черные, с белыми лбами коровы.

Подвода влезла на пригорок, и путешественникам открылся вид на лежащий вдали городок. Сам городок прятался за сенью деревьев, но окаймлявшая его с ближней стороны неширокая река неожиданно предстала во всей красе, разливаясь в зелени своих берегов, украшенная мостами, купальнями и лодками с рыбаками, а также россыпями ульев, то тут, то там обрамлявшими береговые луга.

Вот показались луковки церквей, сверкая на солнце позолотой крестов. Если приглядеться, можно было увидеть, что ближе к востоку река сливается с другой рекой, образуя стрелку. На этой-то стрелке и был когда-то давно выстроен город. Поначалу появилось городище за частоколом, окруженное, как водится, рвом с водой — от набегов неприятеля. Затем, конечно, город разросся, и к описываемому времени улицы его широким веером разбегались в разные стороны от городского вала, украшенные резными чердачными оконцами, чешуйчатыми шишечками своих церквей да башней пожарной колокольни.

Густые ярославские леса почти вплотную окружали город, отделяя его и пряча от остального мира в дикой, но необыкновенно красивой глуши. Местность эта, говорят, исстари была населена кочевым народом меря, дикий нрав которого, вероятно, и стал причиной того, что город с сердечным названием Любим долго не был известен истории.

Впрочем, дикость этого места была на руку многочисленным сподвижникам духа, старцам-отшельникам, подвизающимся в окрестных лесах. В посте и молитве они понемногу накапливали вокруг города незримый Дух Места, что, бесспорно, ощущался в той стороне и поныне…

Когда подвода с --">