Джулия Куин - Тридцать Шесть Валентинок

Мэнн–Формсби, графа Ренминстера.

Недавно обвенчавшаяся пара возвратилась в Лондон, чтобы насладиться зимними празднествами, на которые была приглашена и мисс Сюзанна Бэлистер, за кем, как известно всякому, побывавшему в Лондоне в прошлом Сезоне, усердно ухаживал мистер Мэнн–Формсби вплоть до момента, как он сделал предложение мисс Сноу.

Ваш автор полагает, что хозяйки вечеров во всем городе теперь проверяют списки гостей. Конечно, невозможно допустить, чтобы на одно и то же событие одновременно были приглашены Мэнн–Формсби и Бэлистеры. Каждому ясно, что случайная встреча Клайва с Харриет и Сюзанны создаст очень неловкую ситуацию.

«Светская хроника леди Уислдаун», 21 января 1814 года

По словам лорда Миддлторпа, который только что сверился со своими карманными часами, было ровно одиннадцать часов шесть минут вечера; и Сюзанна Бэлистер была совершенно уверена, что сегодня четверг, а на календаре было двадцать седьмое января одна тысяча восемьсот четырнадцатого года. И точно в этот момент – точно в 11:06 в четверг, 27 января 1814, Сюзанна Бэлистер загадала три желания, ни одно из которых не исполнилось.

Первое желание было невыполнимо. Ей было жаль, что нельзя с помощью какого–либо таинственного великодушного волшебства исчезнуть из бального зала, в котором она сейчас находилась, и оказаться свернувшейся калачиком в своей теплой постели в фамильном доме на площади Портмен сразу к северу от Мейфэра. Нет, еще лучше, если бы она свернулась в теплой постели загородного дома ее семьи в Сассексе, который находился далеко–далеко от Лондона и, что гораздо важнее, подальше от всех жителей Лондона.

Увлекшись идеей, Сюзанна закрыла глаза, обдумывая, как бы это было прекрасно, открой она их где–то совершенно в другом месте. Однако было не удивительно, что она оставалась все там же, где и была, а именно, забилась в слегка затемненный угол бального зала леди Уорт, со стаканом прохладного чая в руке, пить который у нее не было абсолютно никакого намерения.

Как только стало очевидно, что она не может никуда деться, ни сверхъестественным, ни самым обычным способом (Сюзанна не могла оставить бал, пока ее родители не решат уехать, а глядя на них, казалось, что пройдет, по крайней мере, три часа до того, как они пожелают удалиться с вечера), тогда она пожелала, чтобы исчезли Клайв Мэнн–Формсби и его новая жена, Харриет, которые вместо этого расположились за столом с шоколадными пирожными.

Вот это казалось весьма возможным. Оба они были совершенно здоровы, чтобы просто подняться и уйти. Это бы очень упростило жизнь Сюзанне, потому что тогда ей не пришлось бы изображать наслаждение этим вечером с угрозой оказаться лицом к лицу с человеком, который публично оскорбил ее.

Плюс ко всему, она смогла бы взять себе кусок шоколадного пирожного.

Но Клайв и Харриет, казалось, замечательно проводили время. Фактически, так же замечательно, как родители Сюзанны, что означало, что все они будут находиться здесь в течение нескольких часов.

Мучение. Чистое мучение.

Но ведь было три желания, не так ли? Разве не всегда героини сказочных историй получают три желания? Если Сюзанна собиралась застрять в этом темном углу, загадывая глупые желания, поскольку делать ей было больше нечего, она собиралась использовать все, что ей отпущено.

– Я желаю, – сказала она сквозь стиснутые зубы, – чтобы не было так чертовски холодно.

– Аминь, – сказал стоящий рядом с нею пожилой лорд Миддлторп, про которого Сюзанна совершенно забыла. Она улыбнулась ему, но он был занят, потягивая свой алкогольный напиток, который был запрещен незамужним леди, так что они вновь вернулись к состоянию вежливого игнорирования друг друга.

Она посмотрела на свой чай. Теперь в любой момент он мог превратиться в кубик льда. Хозяйка вечера заменила горячим чаем традиционный лимонад и шампанское, учитывая холодную погоду, но чай долго оставаться горячим не желал, а к таким, кто прятался в углу бального зала как Сюзанна, лакеи никогда не подходили, чтобы сменить опустевшие бокалы и чашки.

Девушка дрожала. Она не могла вспомнить более холодную зиму, да и никто не мог. Это была, по извращенной прихоти судьбы, причина ее раннего возвращения в город. Все светское общество стеклось в Лондон в обычно немодном январе, с нетерпением ожидая катания на коньках и санях и наступления Морозной Ярмарки.

Сюзанна думала, что сильный мороз, ледяные ветры, --">