Джон Дори - Кружева судьбы

Улыбался, махал рукой, подавая сигнал «приземление здесь».

Да, милый. Приземление.

Светопад закончился. Вернее, я не смогла растянуть его надолго. У меня ведь совсем мало сил для этого мира.

Теперь я знала, что люблю. И знала, что должна уйти. Не нужно щитов.

— Мне надо домой, — упрямо сказала я.

Он посмотрел на меня. Ничего не сказал, просто посмотрел.

Ну, что я могу сделать? Он принц, ему нужна принцесса. А может, уже есть. Принцесса.

А я жаба. Мне надо домой.

Он как-то странно мотнул головой. Помолчал. Потом чуть хрипло спросил:

— Надо?

— Да, — жёстко ответила я. Не ему. Себе я ответила. Надо.

— А как же светопад? — почему-то спросил он.

— Что?

— Нет. Ничего. Неважно.

Мы ещё помолчали.

— Ну… тут надо какой-то портал? Или как?

Он махнул рукой, мол, иди, я открою.

Он открыл. И меня унесло потоком. Ещё долю секунды держался щит, а потом нужда в нём отпала.

Я стояла у окна.

Старенький диван. На столе мой ноут. Зеркальный шкаф. Впрочем, я и без его зеркала знала, что татуировки больше нет. Но всё-таки посмотрела. Нет, бледная обычная спина. Ничего: ни татухи, ни пореза.

Всё прошло. Всё закончилось и ничего не осталось.

Я села на всхлипнувший диван.

Нет, кое-что у меня всё-таки есть. Я мысленно улыбнулась. Кое-какие мечты сбылись. Кое-что я могу. Закорючка получилась легко. Подарок светопада? Не знаю. Просто я могу это сделать. Я потянулась. Где-то нащупала бархатные складки. Руку царапнули холодные каменья, золотое шитьё, оправа… Я потянула его к себе.

Оно упало на меня с тихим шорохом, покрыло колени, стукнуло об пол нашитыми драгоценностями.

Оно лежало, обнимая мои ноги. Роскошное. Смешное. Расчудесное моё бархатное платье со стразами. Впрочем, Аневризма не носила стразов. Тут одни бриллианты.

Я стряхнула его, встала, вернулась к окну. Как будто надеялась там что-то увидеть.

Или что-то понять.

Понять?

Что?

Что можно понять в этом во всём?

Скоро хлопнет входная дверь. Придёт с работы отчим. Потом мама. Принесёт сумки.

Что можно понять?

Какая-то настойчивая мысль крутилась в моей голове.

Что?

Что он странно смотрел на меня перед тем, как я ушла? Смотрел. Да.

Ну и что? Мне показалось, что там была боль? Но с ним всё в порядке. Он дома.

Дома. В своём мире.

Погоди! Погоди, а как мы вообще там оказались? Мель прорвался в свой мир против течения времени, магии и всего, чего у него дома больше. Это я понимаю. Он сам сто раз говорил, что, чтобы преодолеть силу потока, нужна ещё большая сила, которую может дать магия. Да. Поэтому сводник хвостатый меня и уговаривал влюбиться — чтобы появился источник магии — любви, той, что поможет преодолеть поток, пробиться в свой мир, где он станет самим собой. Вот только он не говорил, что может там быть и человеком, а не только драконом.

Я и влюбилась.

Да. Но… Я влюбилась уже потом. Когда в глазищи его бирюзовые взглянула.

А до того мне было не до того.

До того я лежала на столе привязанная, и с меня собирались шкуру срезать. Ещё раньше до того маг читал заклинание материализации дракона. Может быть, заклинание повысило магию? А! Нет, он же не дочитал! Я же сама кричала ему, что Аневризма ему не достанется. Что герцог хочет её оплодотворить Мельриссом! Ну да. Я же помню, он заорал, как бешеный, и давление на меня пропало. Не дочитал он заклинание. Не было от него магической подпитки.

Мель сам сказал: любовь — это магия. Ничто другое. Ни страх. Ни боль. Которых у меня было достаточно, но они не дают сил.

Значит, что же? Раз не было ни силы, ни магии, не мог дракон пробиться. Не мог.

Меня затрясло.

Тогда… Что? Тогда что получается?!

Что я вот здесь, стою у окна. И… А он там.

Он так смотрел на меня. Почему он так смотрел?

«Влюбись. Пожалуйста». — «Пусть кто-то другой влюбляется! Вот ты, например».

Кто-то другой…

Кто-то. Да?

Этот другой и влюбился.

Не смотри на меня так… Мой дракон.

— Мель, — прошептала я, — будь со мной.

Глава 34. Flexio. Выбор пути

В дверь тихонько постучали и почти сразу же в неё как-то боком просочился Обри. Ну, чего глаза-то отводишь? Комната чистая, на столе никого нет, в камине мирно потрескивает пламя. Очень маленькое тихое пламя. Почти всё прогорело.

Обри жмётся на пороге, переступает с ноги на ногу.

— Ну, в чем дело? — спрашиваю я и поражаюсь, что интонации мои точь-в-точь как у герцога. Это раздражает меня ещё --">