Элла Франк - Айседора

через тело Дафны, будто оно было не примечательнее выброшенного на берег бревна. Айседора велела себе двигаться. Горевать она будет потом, а сейчас нужно спешить прочь. Иначе её настигнет та же участь. Кровь подруги уже стекала ручейками в песок.

Айседора нырнула в прохладную гладь, проплыла на пределе сил и выбралась из воды, преодолев ущелье за невероятно короткое время. Упёрлась коленями в твёрдую сланцевую скалу и, морщась от боли, принялась карабкаться на самый высокий выступ. Ступив на покрытую травой вершину, Иса услышала всплеск воды: брат выбрался из ущелья и направился за ней следом.

Солнце зашло, девушку окутала жуткая ночная тьма. Айседора подняла мокрые юбки, липнувшие к ногам. И бросилась прочь, прорываясь сквозь густую листву.

Треск ветвей выдавал каждый шаг. Иса выругалась, но не видела иного выхода, кроме движения вперёд. Или бежать, или остаться здесь на верную смерть. Девушка отодвинула в сторону большую ветку. Высокий тростник бил по икрам. Листья хлестали по подбородку и щекам. Пришлось закрывать глаза, чтобы не пораниться. Если удастся отыскать укрытие, возможно, появится шанс на спасение.

Мысль пропала, когда кто-то схватил её за руку и потянул влево. Она замахнулась свободной рукой и попыталась ударить нападавшего. Думая, что это Дмитрий, Айседора закричала от ужаса. Но её рот тут же накрыла чужая ладонь.

— Я здесь, чтобы тебя спасти, — послышался тихий голос. — Прекрати сопротивляться.

Айседора не смогла успокоить лихорадочное дыхание. Она панически боялась знакомого преследователя, но теперь её затопил ужас перед неизвестным противником.

— Я не причиню вреда, — прошептал тот, будто прочитав мысли. — Не нужно бояться. Ты должна мне доверять. И лучше начать сейчас же.

Сердце в груди колотилось — Айседора понимала, что выбора нет.

— Se empistevome. Я доверяю тебе, — ответила задыхаясь.

В следующее мгновение всё исчезло, а сама она очутилась в совершенно другом месте.

Наши дни

Офис Элиаса

Предательство. То самое, что разрушает и оскверняет доверие. Воспоминания о вероломном поступке были слишком сильны. И прямо сейчас они рвались на свободу из могилы, в которой покоилась человечность Айседоры с ночи обращения.

Женщина пыталась осмотреться, но задача оказалась почти невыполнимой. Веки словно свинцом налились. Вцепившись в подлокотники стула, к которому была привязана, Иса заставила себя приоткрыть глаза и тут же вздрогнула от слабого света лампы на столе Элиаса.

Ублюдок Элиас Фонтана. Как давно он оставил её одну в кабинете? Десять минут назад? Тридцать? Час? Периодически теряя сознание и вновь приходя в себя, Айседора старалась считать несносное тиканье часов — звук был как якорь, который помогал оставаться начеку. Но всё было бесполезно. Яд серебряной гравировки стула проникал сквозь поры в кожу, растекался по венам, оставляя за собой выжженный след.

Айседора старалась внушить себе, что отыщет выход из сложившейся ситуации. Что освободится и выследит Элиаса, как нашкодившую псину. Но время шло, и чем дальше, тем становилось яснее: с каждой секундой её призрачный шанс тает.

Айседора…

Иса подняла голову и усилием постаралась открыть глаза.

Айседора…

Она вновь услышала собственное имя. Звук раздавался где-то рядом, стремясь проникнуть в гаснущее сознание.

Где же ты, ómorfo mou koritsi? (прим. пер.: перевод с греческого «моя прекрасная девочка»)

Диомед. Её старейшина. Тот, кто подарил вечную жизнь. Он призывал Айседору, и этот зов она не могла игнорировать.

Приказав векам повиноваться, Иса распахнула глаза и дёрнулась от напряжения. Яд добрался до глаз: в них словно плеснули кислотой. Едва Айседора успела привыкнуть к жжению, за спиной открылась дверь.

Женщина попробовала сосредоточиться на обстановке в комнате и различила нечёткий мужской силуэт. Мужчина направился вглубь кабинета, опёрся на массивный деревянный стол и, скрестив руки на груди, посмотрел на Ису.

Элиас. Он ушёл, оставив её одну, и вот вернулся.

Айседора из последних сил попыталась поднять руку и освободиться, но вышло наоборот — её отбросило на спинку стула. А потом Иса потеряла сознание. Но могла

--">