Виктория Задорожня , Миша Дрик - Одна душа на двоих (СИ)

искал… Среди других

Но пустота осталась… Ноет. Ровно.

Одна. Одно несчастье на двоих…

Две рваные, бракованные… Слабость

Для нас душа — как слабое звено

Не позволяет… Подавляет радость

Как ни живи — а им не до того!

Какая власть души над бренным телом?

Наверное, довольно велика…

Она меня доводит до предела!

Она меня добьет! Она жива!

Послушай… Может, стоит ей поддаться?

Остановиться… Не перебивать

И отпустить? Достаточно бояться…

Я так устала цепи ей вязать!

Она уйдет… А я пойду, за нею

Она родная… Даже если так!

Последую по миру… Вдруг, успею?

И подсмотрю… Кто мой заочный враг?

Там будешь ты. Наверное, поддался

Наверное, так само, как и я

Ты долго над душою издевался,

Но отпустил… Её? Или себя?

Неважно… Нашим душам всё не важно!

Они не понимают предрассудков!

Они лишь верят… Верят, что однажды

В заката склоне, на границе суток

Им суждено увидеться, забыться

А мы противоречили так долго…

Пытались убежать, отвлечься, скрыться

Зачем? В итоге… Всё равно без толку!

Я отпустила… Я смирилась… Боже!

Моя душа ни разу так не пела!

Теперь я знаю… И твоя, с ней тоже

Она всего-лишь рядом быть хотела!

Они во всём — одно. Во всём — едины,

Две половины цельного. Они

Друг-друга отыскали, столько силы

Они вложили! Но, теперь смогли…

Так тихо… Замер мир. Он им внимает

Весь мир… От океанов, и до суши

И мы. В себя их песню пропускаем,

Пускай поют… Всегда… Родные души…

Страсть — далеко не стандарт!

Разве душам нужны глаза, чтобы смотреть друг на друга?

Виктор Гюго.

Мия

Вечер. Слишком похожий на все вечера в моей жизни. Через широкие окна пентхауса на светло-бежевый паркет, объятый вечерней теменью, проливается ненавязчивый лунный свет. Ступаю на ворсистый, мягкий ковёр. Материя приятно щекочет пятки. Неторопливо подбираюсь к главной достопримечательности нашего дома — роскошному балкону, из которого открывается великолепный вид на центр столицы. Мы выбирали апартаменты по многим критериям. Одним из основных и являлась хорошая точка обзора. Только… Муж забыл, что я до озноба, похолодевших ладоней, боюсь высоты!

Каких усилий мне стоило каждый день, к восьми вечера, переступая себя, красться по этой мраморной плитке… Опустив взгляд, нервно сжимать пальцы, обнимать себя, лишь бы унять в теле дрожь… Мне так страшно… Господи, как же страшно!

Практически на ощупь подкрадываюсь к массивным лакированным перилам. Каждое дуновение ветра обдает побледневшую кожу новой волной мурашек… Ненавижу это! Но, Матвей считает, что я должна готовиться к его прибытию. Как только отблеск фар тёмно-синего Ламборгини рассечет осадки густого тумана — смогу покинуть это жуткое место, и отправиться греть его ужин.

* * * * * * * *

— Я дома. — ровный тембр. Равномерно отчеканенные буквы. Фраза, настолько привычная, что я ни за что не отличила бы ее от предыдущих. Мой муж, наверное, хороший человек. Так думают все, начиная с матери, которая считает, что я джекпот сорвала, встретившись с ним, и заканчивая подругами… Хотя, подруги — не совсем уместное определение. Их фальшивые улыбки, лукавые взгляды и мазня фраз, старательно обработанная посредственными навыками актёрского, говорят о полном отсутствии искренности.

— С возвращением, ужин готов. — указала на его место, расположенное во главе элегантного вместительного стола, вторившего новомодному дизайну общей обстановки- приятного аппетита!

Матвей имел навыки поведения в высшем обществе. Представительный, предельно вежливый, соответствующий… Но, когда он со мной, маски спадают. А за ними остаётся опустошенная оболочка человечности, --">