Лили Вайт - Сумасшедший дом (ЛП)

всматривались через маленькое окошко, глядя на меня с намерением отчаявшегося мужчины. Я знала, что Джо сделал с некоторыми здешними женщинами, но не потому, что они кричали, когда он заходил к ним поздно ночью. Их лекарств было достаточно, чтобы они оставались в полубессознательном и расслабленном состоянии.

Вместо того, чтобы кричать или лежать, как бревно, они отвечали ему приглушёнными стонами, когда он осквернял их тела. Даже, когда их лица были засунуты куда-нибудь, чтобы заставить их затихнуть, стоны всё ещё были слышны в коридорах, если ты проснулся и достаточно внимательно слушал.

― Я думаю о тебе, девочка. Но ты пока не готова для меня. Никогда не позволяй себе думать, даже на секунду, что это потому, что я не думаю о тебе.

Я съёжилась от его слов, произнесённых шёпотом. Прижимая губы к окну в двери, он двигал ими, осознавая, что только я могу услышать его. Он был прав, я всё-таки не готова для него. Я ещё не была осуждена за преступление, которое, с их утверждений, я совершила, поэтому лекарственный коктейль, который они прописали мне, действовал не в полную силу. Они приберегают это токсическое соединение для проклятых: тех, кто обречены на этот ад на всю жизнь, тех, от которых отказалось общество и семья, чтобы никогда не слышать о них.

Однажды я задалась вопросом, почему женщины, которых он насиловал, никогда ничего не говорили медсёстрам или докторам. Однако, после трёх ясных ночей в этом месте, я быстро извлекла ценный урок: нет никакого смысла говорить кому-то правду. Мы сумасшедшие, и они бы не поверили нам так или иначе.

Мне повезло, что мой брат Даин, или мой гость, как упомянул его Джо, регулярно посещал меня. Благодаря ему, они не сильно накачивали меня лекарствами. Я ещё не ушла так далеко, что не смогла бы разумно говорить. До сих пор я не очень много знаю о том, что произошло, я и прошлый вторник вспомнить не могу, а тем более мужчин, за убийство которых я была обвинена, однако мне повезло с Даином. Он помог мне вспомнить. Он собирался помочь мне доказать то, что я подозревала с самого начала: Я не убийца.

Сбросив мои ноги с кровати, мои ступни встретились с холодным полом, таким же, как мой пристальный взгляд, который остановился на размокшей каше, которую они перемешивали и называли завтраком. Около неопознанной комковатой субстанции находилась булка, которая я знала из прошлого опыта, будет несвежей и её будет трудно проглотить. Мне бы повезло, если молоко в стаканчике на подносе не было достаточно старым, чтобы успеть свернуться.

Выскользнув из кровати, я взяла апельсиновый сок с подноса и сделала глоток единственной вещи, которую можно считать безопасной из всей еды. Я выпила его до дна и смаковала ощущение холодной жидкости, что льётся по моему пересохшему горлу, которое вбирало его такими большими глотками, что могло покончить с целой бутылкой за несколько секунд. Вытерев рот о рукав, я бросила пустой пластиковый контейнер на поднос и перебралась на кровать, ожидая, когда металлическая дверь моей клетки откроется.

Мне не пришлось долго ждать, прежде чем Терри, старая медсестра, которая была забывчива, но добра, открыла огромную дверь, чтобы просунуть свою седеющую голову внутрь.

― Алекс, дорогая. Это всё, что ты собираешься съесть сегодня утром?

Кивнув головой, я не потрудилась сказать то, что она и так уже знала. Я не ела до обеда, когда что-то похожее на сэндвич предлагали мне на длинном столе, за которым мы все вместе собирались в полдень.

― Ну, хорошо, дорогая, но тебе по-прежнему нужно выпить немного молока, когда ты примешь свои утренние лекарства. Позволь искупать тебя в ванне, и мы пойдём дальше.

Зайдя в комнату, она предложила мне руку. Я встала с кровати, обошла поднос с едой и приняла её заботливый жест. Терри была самой доброй из всех медсестёр, и она потратила много времени, рассказывая мне о её профессии в сфере ухода за больными. Она была высокой женщиной, примерно шесть футов и один дюйм, выше, чем я, а её седые волосы были аккуратно зачёсаны назад и закреплены симпатичной сеткой, которая напомнила мне о моделях пин-ап пятидесятых годов.

Её высокие скулы, которые скрывались под морщинами вокруг её карих глаз, говорили о том, какой красивой она была в её молодые годы. У неё было трое детей, которые выросли и воспитывали своих собственных. Только когда последний из её потомков уехал из дома, она решила пойти в школу для медсестёр. --">