Андрей Дмитриевич Карелин - Белые розы

такая стояла и не понимала, за что. А все такие, на меня: «Шлюха, ты шлюха». А я такая, вся в слезах, стою и не понимаю, что происходит». И вот я уже жалею себя за то, чего никогда не было, что сама только что придумала. Залезаю под одеяло, тереблю свою «киску» и жалею саму себя. У меня комплексы, у меня точно комплекс жертвы насильника, комплекс девственницы.

Звонок на телефон, смотрю — это Сашка. Беру.

— Приветик любимый! — вкладываю в этот голос всю свою нежность.

— Я сейчас подъеду, крошка, спускайся вниз, — звучит голос подвыпившего Сашки.

— Как скажешь, любимый. — Я так счастлива!

Во что бы одеться? Угги и колготки, конечно: Сашка же так любит мои ножки. А я же после душа не успела намазать их кремом, нельзя о них забывать, иначе моя кожа будет шершавая, и я перестану быть такой классной и замечательной.

Глава 23

По-быстрому подкрашиваюсь. Делаю всё на бегу, меня же Сашка ждёт. Накидываю замшевое пальто, под низ — свитер, чтобы не замерзнуть, надеваю рукавички, шапку. Вроде, ничего не забыла. А, ну да, сумочка.

— Ты куда? — ловит меня в дверях мама.

— С Сашкой встретиться.

— Пускай заходит к нам.

— Он на машине, — улыбаюсь я и кричу: — Пока, тётя Люся!

— Пока! — Голос соседки из кухни.

Вылетаю. Вызываю лифт, не едет. Я быстро спускаюсь по лестнице. Выхожу из подъезда и вижу их — стоят возле Сашкиной машины. Его друзья все как один на меня смотрят.

«Чо уставились?» — прямо-таки хочется спросить, но я не могу, я же хорошая девочка.

— Иди сюда, крошка! — подзывает меня Сашка и заключает в свои объятия. Он как-то грубовато со мной себя ведёт — наверное, выделывается перед друзьями. Ну что ж, я могу и потерпеть, потом всё ему выскажу.

«Надеюсь, он не рассказал им, как трахал меня в горах». Мне реально неприятно. Не хочу никого посвящать в нашу интимную жизнь, пускай это останется лишь между мной и Сашкой.

— Ладно, Саш, пока… пока… — прощаются его друзья и по домам расходятся. А он демонстративно хватает меня за задницу.

— Саш, ты почему себя так ведёшь? — надуваю я губки.

— Как так? — Он делает вид, что не понимает.

— Ты унижаешь меня перед своим друзьями, ведёшь себя со мной так, будто я твоя вещь.

— Но, ласточка моя, мне казалось, тебе это нравится. — Друзья уже разошлись, и он снова становится тем же Сашкой, которого я всегда знала.

— Мне нравится, когда наедине, а не когда на показуху… — Складываю губы уточкой. — Меня это унижает. Я же личность — меня нельзя унижать.

— Или сюда, моя личность, — говорит Сашка и заключает меня в объятия.

— Я холодно оделась, — говорю. — Может, в машине посидим?

— Ага, — отвечает он и открывает передо мной дверцу.

Внутри тепло и уютно, а из-за тонированных окон с улицы даже не разобрать, что в машине кто-то есть.

— Куда поедем? — Сашка заводит двигатель.

— Ты что! — говорю ему. — Тебе нельзя за руль, ты же выпил.

— Ничего страшного, — говорит он и включает заднюю передачу. — Мне всё равно машину нужно перегнать к дому.

— Давай я перегоню, я ничего не пила, даже шампанского, — предлагаю я свою помощь.

Он внимательно на меня так смотрит, а потом улыбается.

— Ну, давай.

Мы меняемся местами, я перелезаю на водительское, а он — на пассажирское кресло. Честно говоря, в зимней одежде это не так-то удобно.

— Знаешь, куда ехать? — спрашивает он меня.

— Да, — отвечаю. — Забыла только, как поворотники включаются.

— Вот этот рычажок, — показывает Сашка.

Я завожу мотор и медленно выезжаю со двора.

Всё дорогу он молча на меня смотрит. «Любуется», — успокаиваю себя, но взгляд этот меня напрягает. Неужели он не натрахался, неужели ему надо ещё? А ну да, я же уже подрочила. Теперь и ему хочется. А он без меня никак, раньше же как-то справлялся. Ну, эти мужики и наглые! Только о себе думают, а то, что мне его приставания никак — ну, честно, никак! Я уже могу сама для себя признать, что почти не получаю никакого удовольствия от секса. Не понимаю тех девчонок, которые снимаются в порно, как они так радостно набрасываются на член, как стонут и умиляются. Я тоже стонать могу, но это не от удовольствия, а скорее от боли. Хотя, может, с возрастом что-то изменится. Я слыхала, после первых родов всё становится в разы лучше. Но пока всё так, как есть.

Сашка начинает приставать. Он кладёт руку мне на живот и начинает гладить.

— Ну, Саш, не надо, дай доехать: я и так поворотники --">