Тиффани Райз - Дэниел. Часть вторая (ЛП)

ваших слов, Господин, начала кататься от смеха, провалилась бы вся затея.

 Когда её господин - человек со славой худшего садиста Преисподней, решил поторговаться за Аню, Элеонор чуть не умерла, пытаясь не прыснуть со смеху. Пришлось зажать рот, чтобы не рассмеяться. С восемнадцати до двадцати лет она два года просидела у ног своего господина, учась подчиняться его желаниям, и за всё это время у них ни разу не было секса. Их первая ночь - ночь, когда в двадцать Элеонор отдала своему возлюбленному девственность, стала для него первой ночью с женщиной за пятнадцать лет. Только с ней одной он нарушает обет безбрачия. «Ну, если не считать той единственной ночи с Кингсли», - с улыбкой подумала она. А в торгах он участвовал только для того, чтобы помочь Дэниелу произвести хорошее впечатление на любимую женщину. Впрочем, Дэниел и Аня об этом никогда не узнают.

 В последнее время Он кажется ей кем-то вроде тёмного ангела - ужасный, как ангелы в Библии, и всё же сила добра. Но если он был ангелом, кем тогда был Кингсли?

 - Mon Dieu…^[17]

 Элеонор улыбнулась при виде Кингсли. Он величаво спускался по лестнице как всегда блистательный в своём плаще, фраке и высоких сапогах.

 - Что за вечер. Сейфы фонда снова полны, я заработал денег больше, чем заслуживаю.

 - Как и в любой другой вечер, - улыбнулась Элеонор, заметив, как Дэниел с Аней целуются в дверях.

 Кигсли вздохнул с притворным французским жеманством.

 - Ну что? - спросила Элеонор. - Клёво же. Они клёво смотрятся вместе.

 - Не клёво, а скучно, - поправил Кингсли. - Этот человек уводит у меня всех лучших саб и делает из них жён. На порог его больше не пущу.

 - А по-моему, это чудесно. Он заслуживает немного счастья.

 Кингсли прикоснулся к щеке Элеонор и пальцем прошёлся вдоль контура её губ. Она, вдохнув, закрыла глаза.

 - Это я заслуживаю немного счастья. Идём, ma petite, сегодня ты можешь сделать меня очень счастливым.

 - Поговори сам знаешь с кем. - Она метнула взгляд на своего Господина - на стену за своей спиной.

 - Ma cherie, - вздохнул он. - Мы уже поговорили.

 Ну вот, прощай надежда поспать. На лестничную площадку долетел влюблённый смех Ани, а затем они с Дэниелом исчезли.

 На мгновение все трое замолкли. Эленор краем глаза изучала Кингсли. Они такие разные, но соперничать с ним в мужской красоте может лишь человек, которого она называет своим господином. Чёрные глаза Кинга противоположность серым у её повелителя, тёмный загар - бледности кожи, темная буйная грива - светлым безупречно послушным волосам. И всё же эти двое отличная команда... в особенности наедине с ней. Тёмный ангел маячит за левым плечом, самый обаятельный демон ада посмеивается за правым.

 Ангел? Демон?

 Элеонор закатила глаза. Пожалуй, Дэниел был прав , и ей действительно стоило стать писательницей. Пора что-то делать со всеми этими ненормальными мыслями. Если бы она и впрямь писала, это были бы выдумки. Расскажи она правду, никто не поверит.

 С первого этажа снова донесся смех - Ирина, прекрасная Госпожа из России, за ошейник тянула симпатичного юношу. Ворча, она швырнула его в стену и запустила руку ему в штаны. Затем прошептала молодому человеку на ухо какой-то развратный приказ, и он закрыл глаза.

 - Дэниел... - начала было Элеонор.

 - Да, малышка?

 Она сглотнула.

 - Дэниел сказал мне донельзя сумасшедшую штуку. Он сказал, что из меня получится отличная Госпожа. Безумно, да?

 Сердце громче застучало в груди, когда Ирина впилась в губы сабмиссива. Отстранившись, она щёлкнула пальцами, и юноша опустился на пол. Ирина сделала шаг назад. Юноша пополз к ней.

 - Элеонор, мы об этом уже говорили. Ты что, забыла?

 Она со вздохом кивнула и в очередной раз постаралась отогнать предательские желания, которые порой накатывали, словно из неоткуда, и завладевали всем её существом.

 - Да нет, Господин. «Даже не думай, малышка», - процитировала она.

 - Вот и хорошо. А теперь пошли в кровать.

 Он поцеловал её в макушку и двинулся к спальне. Кингсли властно провёл ей под скулой и последовал за её владельцем.

 Этажом ниже в холле Ирина поманила юношу-сабмиссива согнутым пальцем, и тот на четвереньках последовал за ней.

 - О, Блонди, - промурлыкала те самые слова Элеонор, веки которой прикрылись от желания при виде того, как юноша пресмыкается перед Ириной. - Как же не думать, если мысли сами в голову лезут.

--">