Татьяна Хорунжая - 112

открыл глаза. Как и вчера, рядом с ним сидела Инна. Она не отводила взгляда, будто боялась, что пропустит что-то важное. Увидев, что он открыл глаза, засмеялась от радости, будто именно этот момент она пропустить и боялась.

– Что? Ты, как минимум, увидела северное сияние? – поинтересовался Борис. – Ты вчера так не радовалась, когда я пришел в сознание.

Инна не ответила и взяла его за руку.

– Ты, наверное, кушать хочешь? Соскучился по моим домашним котлетам?

Борис улыбнулся:

– Конечно. Только ради них из комы и вышел.

– Я смотрю, сегодня тебе говорить легче? Тогда рассказывай…Что ты видел «там»? Что тебе сказали?

– Инна, я был в коме, – терпеливо объяснил Борис. – Я лежал на кровати и не мог ничего видеть. Никакого «там» нет. И ничего мне не говорили.

– Ну ты хотя бы слышал нас? – разочарованно продолжала допрос Инна. – Вспоминал иногда, что мы есть? На прошлой неделе я так икала, так икала…

Борис снисходительно вздохнул:

– Икота – это просто сокращение мышц. Как сокращение мышц могло повлиять на то, чтоб я тебя начал вспоминать?

– Но ведь говорят, что во время комы люди вспоминают своих близких… Детей там, родителей, любимых женщин… – никак не могла успокоиться Инна.

– У меня была, есть и будет только одна любимая женщина.

– Твоя работа? – грустно улыбнулась Инна.

– Ты, Иннуль. Неси уже свои котлеты…

Через месяц Борис гулял со своей семьей по парку, будто ничего не случилось. Жизнь входила в привычное русло. Больничный постепенно заканчивался, и Инна уже начинала ворчать, предвкушая его скорый выход на работу.

– Папа, купи пистолет! – крикнул Пашка.

– Обойдешься… Купи мне лучше вон тот шарик! – оттолкнул Пашку Матвей.

– Оба обойдетесь. Еще я не тратил денег на какую-то ерунду. Максимум – мороженое, – строго ответил Борис и купил всем по рожку. – И ведите себя адекватно, чтоб перед незнакомым человеком стыдно за вас не было!

Сегодня договорились встретиться с Майей. Она обещала познакомить со своим молодым человеком, из-за которого было столько шумихи последние полгода. Да, судьба – странная штука.

Майю и Андрея, шагающих по аллее им навстречу, Борис и Инна увидели издалека. Сначала даже не поняли, в чем дело: где обещанный жених и почему эти двое знакомы?

Майя подошла и, не здороваясь, торжествующе произнесла:

– Знакомьтесь! Это мой Андрей Блохин. – Она выразительно смотрела на Инну, сияя во все зубы. Инна с Борей медленно переглянулись и застыли, глядя на Андрея. Андрей с удивлением посмотрел на Майю. В наступившем молчании было слышно, как растаявшее мороженое из Инниного рожка шлепнулось сначала ей на сумку, а потом на асфальт. Инна даже внимания не обратила.

– Андрей, – наконец, прервал молчание Андрей и протянул руку Боре. Тот молча пожал, достал салфетку и невозмутимо стал протирать Иннину сумку.

– Андрей, очень приятно, – Андрей пожал руку и Инне.

– Взаимно, – выдавила из себя Инна.

– О, Андрюха! – Матвей с разбегу повис на ноге Андрея. – Ты кстати! Купишь мне вон тот пистолет? Папа говорит, что ему денег жалко на всякую ерунду. Или ты, Май. Ну купи!

– И давно ты Блохиным стал? – уточнил Борис…

– Какие хорошие детки, – заметила пожилая посетительница парка. – Не ругаются, ни кидаются, не кричат… Как тебя зовут, мальчик?

– Паша.

– Какое прекрасное имя. А кем ты станешь, когда вырастешь?

Майя опустила голову пониже… Когда же люди перестанут задавать этот дурацкий вопрос детям и вставать на Иннину больную мозоль… Сейчас Пашка только заикнется про своего спасателя, Инна опять разнервничается, переведет разговор на Борину работу и вечер будет испорчен…

Пашка вздохнул:

– Я на флейте играть пойду. Музыкантом, наверное…

Майя выдохнула и подняла голову.

– Я же говорю, удивительные дети! – восхитилась старушка.

Инна подошла и демонстративно погладила Пашу по голове.

А Матвей вдруг швырнул в брата купленный пистолет и завопил:

– А я спасателем буду!..

--">