(Огненная русалочка) - Семь_я (СИ)

монастырь, на что она обиделась и окончательно ушла спать к Хаз в покои. Утром Шаб, как обычно, зашёл туда, чтобы разбудить, но застал прелестнейшую картину, как они вместе спали в обнимку на одной кровати. Он быстро вышел и пожалел, что не может запечатлеть эту картину и показать её мужу Сейлы. За завтраком он не раз упоминал об этом, и здесь уже настал черёд лорда обижаться на Сейлу.

— Было очень весело, — прощаясь, сказала принцесса, стоя у кареты у выхода. — Если будет возможность, посети и ты наши угодья однажды. Только Шаба с собой не бери.

— Эй! — возмутился он.

— Не переживай, не возьму, кому-то же нужно будет за монастырём присмотреть, — улыбнулась Хаз.

— Хаз! — воскликнул он. После он подошёл к Сейле и самолично обнял. Эти объятья были необычайно тёплыми. Она всегда раньше думала, сколь холоден и отстранён Шаб, и никогда не обнимала его. Но она обняла его в ответ и услышала: — Не нужно сбрасывать меня со счетов. Я тоже был бы желанным гостем в вашем доме. Поэтому, если пригласишь, я тоже приеду. Даже не надейся, что я блефую.

— Спасибо, — сказала она. — Буду ждать с нетерпением.

Телеги и кареты были загружены доверху лекарствами, а инструкция по применению расписана Хаз «от» и «до». Они душевно попрощались и продолжили свой путь прямо на южный фронт. Это путешествие принесло Сейле много радости и хороших эмоций. Муж чрезмерно оберегал её, но зато теперь убедился, что внешний мир её не страшит и не угнетает, а наоборот. Возможно, он возьмёт её с собой и в следующий раз. И будет брать, пока не родится ребёнок. А после того, как дитя чуть-чуть подрастёт, они будут вместе ездить в недолгие походы или на балы. Будущее не могло её не радовать и предвещало только хорошее. Больше никаких трагедий. Как только война закончится, всё ведь станет замечательно, верно?

Война приносит страшные разрушения. И поле боя, увиденное Сейлой впервые, заставило её содрогнуться: сожженная дотла земля, разрушенные дома и окровавленные рваные тряпки. Люди, чьи глаза полны боли и отчаяния, и люди, чьи глаза полны веры и надежды. Некоторые лежали прямо на земле, и не было у них руки или ноги, но были улыбки на лицах. Лекарства не могли вернуть утраченное, но могли исцелить всё остальное. К тому же, эти потери стоили победы в этой битве и во всех грядущих. Лекарства прибыли, и все, кто мог, бросились к телегам, желая получить их для себя или для дорогого товарища. Конечно, на каждого бы не хватило, но этого было достаточно, чтобы хоть немного утолить их боль и вселить уверенность. В следующий раз лекарства прибудут снова, а затем снова и снова. А потом война закончится, и все будут счастливы.

Сейла возвращается в карету, сдерживая слёзы. Это всё же оказалось чересчур тяжело для неё и неожиданно. Ей казалось, что она ощущает боль каждого, но на самом деле она не могла её понять. И она почувствовала себя столь ничтожной потому, что все эти годы ничего так и не сделала для всех этих людей. Лорд также вошёл к ней в карету и обеспокоенно спросил:

— Ты переоценила себя, не так ли? Нужна помощь?

— Нет, я уже взяла себя в руки.

— Уверена? — переспросил он. — Если так, мы должны вместе выйти и поприветствовать военных, чтобы поддержать их боевой дух и показать, что нам не всё равно, и мы благодарны им за каждую жертву. Но если ты плохо себя чувствуешь, то не заставляй себя.

— Нет, всё в порядке, — ответила Сейла и подняла голову. — Как принцесса, хотя бы это я должна сделать.

Приподняв подол платья, она вышла из кареты и натянула милую улыбку. Они с лордом взялись за руки и прошлись по выжженному полю. Они говорили о надежде и грядущей победе и вселяли уверенность в подданных. Даже не выжженной земле однажды снова прорастут цветы. Сейла не была уверена, что её натянутая улыбка может вселить в кого-то надежду. Но в каждое сказанное слово она искренне верила, и это придавало ей сил. Как и тёплая крепкая рука, что сжимала её ладонь.

И вдруг она резко остановилась и замерла. В поле одиноко сидел воин, начищая меч и доспехи перед грядущей битвой. У него не было одной руки и глаза, и он выглядел потрёпанным и грязным вкупе со рваной одеждой.

— Кто же это? — спросила она, затаив дыхание.

— Я не знаю, — ответил лорд. — По словам главнокомандующего, он сам этого не знает,

--">