Елена Райдос - Охота на дракона

встал на пути Сабина, Высшего Творца, а по совместительству брата и смертельного врага Антона. Несмотря на вопиющее неравенство в возможностях обыкновенного человека и Высшего, последний проиграл и добровольно отправил себя в состояние стасиса, то есть безвременья.

Пикантной особенностью этой истории было то, что Сабин как раз и был изобретателем стасиса. Он вообще отличался непревзойдённым мастерством по части всевозможных разрушительных техник и коварных ловушек. В тот раз столкновение с Высшим стоило Вертеру жизни. Он натурально умер от смертельного ранения, и его тело предали огню со всеми подобающими почестями. К счастью, вся эта история случилась не в базовой Реальности, а в мире Творца под названием Убежище. Этот мир не имел функционала, чтобы отправлять умерших в нём на перевоплощение, поэтому после смерти сознание Вертера просто выкинуло обратно в его родную Реальность. Что ж, повезло.

С тех пор друзья практически не расставались, даже жили в соседних квартирах. Правда в последние два года квартира Антона преимущественно пустовала, так как хозяева всё время тусовались в мире ангелов. Впрочем, сервисная магия в ней продолжала действовать безотказно, поэтому жаловаться на пыль или отсутствие еды и напитков не приходилось. Но ведь дом – это больше, чем мебель и полный холодильник, это и люди с их мыслями и настроениями, создающими уникальную ауру, которую мы называем просто уютом. В доме Антона царила аура гостиницы, куда хозяева изредка заезжали на пару дней по делам.

Но сейчас Вертеру на эту особенность интерьера было глубоко наплевать. Он сидел за столом напротив хозяина и тупо пялился на рюмку коньяка, к которой так и не притронулся. Известия, принесённые Антоном, напрочь выбили его из колеи.

– Мне нужно было довериться твоей интуиции, Вер,– каялся горе-Творец. – Это моя вина, что всё зашло так далеко.

– Тоха, а ты уверен, что эту подлянку устроил именно твой брат? – процедил Вертер сквозь зубы, всё ещё надеясь на ошибку. – Как он вообще смог выбраться из статиса? Разве это можно сделать изнутри?

– Нельзя,– согласился Антон,– ему кто-то помог. Но это точно его работа, судя по виртуозной технике и убойной силе. Если б у меня было хоть немного больше времени, я бы снял эту паразитическую программу с Да́ли без последствий, а сейчас, боюсь, уже слишком поздно. Прости меня, друг.

Вертер встал из-за стола и вышел на балкон. Ему показалось, что он задыхается, что если не глотнуть холодного осеннего воздуха, то сердце его остановится, и он просто умрёт прямо тут, посреди чужой кухни. «Поздно! Поздно!» – стучало в висках. Такого просто не могло быть. Ведь только неделю назад Тоха сам же смеялся над его страхами и жалобами на странное поведение дочери, убеждал, что у Вертера просто глюки, что после смерти матери стресс у ребёнка – это нормально. Просто нужно немного времени и ласки, и рана затянется. А теперь говорит, что его Дали обречена. Слишком поздно.

Жену Вертера Ани похоронили месяц назад. Её смерть была странной и внезапной. Несерьёзная поначалу простуда быстро перешла в бронхит с мучительным кашлем, не дававшим уснуть ни ей самой, ни домочадцам. На третью ночь мучений Ани приняла снотворное и наконец заснула, а наутро её уже не стало. Отёк лёгких случился во сне, и Вертер, тоже практически не спавший двое суток, даже не заметил, как его жена перестала дышать. Была ли смерть матери стрессом для Дали? Ну ещё бы. Вот только для самого́ Вертера потеря жены оказалась ударом куда более сильным, чем он мог себе вообразить. Его, матёрого бойца, не раз убивавшего и смотревшего в лицо смерти, скрутило как щенка. Он шёл за гробом Ани наполовину седой, хотя ему ещё не было и пятидесяти. За всё время, пока проходили похоронные ритуалы, Вертер так и не смог пролить ни слезинки, боль утраты душным комком стояла в горле, не давая дышать и думать.

И тогда именно Дали вытащила своего любимого папочку из чёрного омута горя и депрессии. Ей тоже было больно, но его девочка оказалась очень сильной, даже сильнее, чем её героический отец. Она вообще была папиной дочкой. Ани даже немного ревновала, но благоразумно мирилась с расстановкой ролей в их семье. Тому были причины и весьма серьёзные. Восемнадцать лет назад, когда Вертер был Охотником, он убил женщину, которую очень сильно любил. Это была нелепая случайность, его любимая угодила под рикошетирующую пулю, которая ей совсем не --">