Елена Викторовна Силкина - Осень Мендосы (СИ)

Кадна и означало «чай», точнее, похожий на него местный напиток.

Нинианна сделала два шага от дивана, на котором сидела, и распахнула дверцу гардероба. Женщина порылась на одной из полочек, напевая земной, воинственный марш, достала полупрозрачный, нежно мерцающий палантин в тон к платью дочери и повязала большим бантом сзади на пояс.

-Я придумала для тебя новый фасон, вот. Как бабочка!

Нинианна довольно улыбалась. Её мотылёк будет самым красивым на вечеринке. Пусть Мендоса ещё раз сделает предложение, уж она как-нибудь уговорит дочь. И будет спокойна за будущее своей девочки, поздней, единственной. А если Мендоса обидит крошку, он поплатится, уж на это её связей хватит…

-Не хочу быть бабочкой, - проворчала Кадна, глядя в зеркало. – Они хрупкие.

Но пояс с бантом оставила на себе, чтобы порадовать мать.

Насекомые часто летят на живое пламя. Но кто когда-либо видел, как одна бабочка тащит с собой другую, чтобы вместе сгореть в огне?

Кадна взяла тёплую накидку и сумочку. Оглядела шкаф, полный старинных книг и современных кристаллов, кресло, торшер, альбом с графикой на столе, маленький синтезатор. Мать подтолкнула её к выходу. В коридоре девушка снова остановилась.

Женщина заперла на все замки тонкую дверь квартирки и повела дочь к остановке аэробуса.

3.

Остановка была пуста – ни народа, ни транспорта.

Над посадочной площадкой собирались тучи, солнце скрылось, ветер усилился. Он гнул вершины деревьев и свистел в тонких металлических рейках подъёмника и лесенки.

Женщина и девушка быстро шагали к маленькому павильону. Они спорили всю дорогу до остановки. Нинианна повысила голос, Кадна почти кричала, всё ещё надеясь убедить мать.

-Мама! Давай повернём назад, пока не поздно, пока за аэробус не заплатили! Давай вернёмся домой! Мы отлично проведём этот вечер вдвоём, как всегда!

-Не глупи! Тебе нужно устроить своё будущее! Твоя мать не вечна!

-Мама, ты же знаешь, я говорила тебе, что у меня вызывают отвращение все мужчины, кто старше меня хотя бы на два-три года! Я просто физически не смогу допустить его до себя! С таким, как он, я могу разговаривать, дружить, работать вместе, но не ложиться в постель! Мне нравятся только сверстники, остальные категорически и невообразимо противны!

Нинианна сжала губы, удерживая себя от резких слов.

-Молокососы без денег и профессии?!.. Ну, хорошо. И кто же из сверстников тебе нравится?

-Здесь – никто!

Кадна энергично взмахнула рукой, словно очерчивая защитный круг.

-Может, ещё где-нибудь кто-то найдётся, кто мне станет приятен… - она сама не верила в то, что говорила.

-А может, тебе стоит сходить к врачу? И посоветоваться?

-К какому врачу? – удивилась девушка.

-К психиатру! – неожиданно взорвалась мать. – Потому что то, что ты говоришь – ненормально! Что значит, испытываешь отвращение?! Мендоса отлично выглядит и чувствует себя! Он прочно стоит на ногах, у него карьера, деньги, репутация в научных кругах, имущество! Не то, что у нас! Если я завтра умру, с чем ты останешься?! Ни образования, ни средств на жизнь, ни защиты!

Девушка встала, как вкопанная. Это её мама, которая всегда единственная защищала и понимала всё-превсё?! Она теперь готова сдать свою бесценную крошку в дом для умалишённых? Она перестала быть на её стороне и вступила в заговор с отвратным Мендосой?

-Что застыла?! Идём!

Нинианна дёрнула дочь за руку, и та двинулась вперёд, как под гипнозом.

Только сейчас она заметила, что аэробус уже завис перед лесенкой и лифтом, на остановке полно народа, и они с мамой рискуют остаться без сидячих мест.

Щёки у Кадны стали горячими. Ей показалось, что все на них оглядываются и слушают этот ужасный спор. Здесь были не только люди, но и другие сапиенсы, в основном гуманоиды. Две девушки-маурки лукаво стреляли по сторонам кошачьими глазами, разговаривали и смеялись, протискиваясь в общественный гравимобиль. Маленький лемур-тави отодвинулся в сторону, чтобы его не затолкали, и выжидал. Рослый красавец-тайрианин тоже не

--">