Дженнифер Робертс - Эдем в трейлерном парке

пижамой, я уже лежу под простынями.

- Ты не могла вытереться получше? - жалуюсь я. - Ты намочишь всю постель.

Она застенчиво улыбается и ложится рядом со мной. Сестра тянется к моей руке и прижимает пальцы к своим губам, так чтобы я чувствовал ее слова в темноте.

- Мне все равно, Старый служака.

Я смеюсь, и она смеется также сильно под моими пальцами. Она всегда говорит, что я говорю, как "лающий тюлень с икотой". Я понятия не имею на что это похоже, но она считает это смешным, поэтому я тоже так думаю. Прозвище берет свое начало с очень унизительного времени, когда у меня была тенденция просыпаться каждое утро испачканным. Хуже того, Кайли странно наслаждалась, описывая то, какие звуки я издавал прежде чем извергнуться как знаменитый гейзер.

- Мне все равно, Кровавая Мэри.

Я тоже был рядом во время каждого неловкого момента полового созревания сестры. До сих пор. Я иногда боюсь, что она захочет того, что кажется хотят все, того рода внимание, которое я не могу ей уделить. Бывают моменты, когда она полностью осознает себя. Я не всегда понимаю, и это нервирует и возбуждает странную, не безразличную, дрожь во мне. Наша связь такова, что я воспринимаю ее как часть себя и все же... в ней есть некоторые вещи, что до сих пор остаются загадкой.

Пока я размышлял, наш смех стих.

- Ты все еще думаешь о ДефБобби? Ты тихий.

Нет. Я засмотрелся на нее в приглушенном свете. Я думал о тепле ее дыхания под моими пальцами и полноте ее губ. Неужели она и вправду не знает? Или видела больше, чем ей позволено?

- Нет, - отвечаю я, рассеянно.

У меня достаточно денег с подработок, чтобы прокормить нас в течение недели, если мы будем есть суп и сэндвичи. А если я проделаю несколько трюков, то возможно верну воду; она будет холодной, но это лучше, чем пользоваться кувшином. Я куплю свечей для вечеров. Проблема была в том, чтобы убедить Кайли позволить мне делать то, что должен, и мы сможем выжить. Не то чтобы я наслаждался этим. Люди моего возраста дерьмово платят и мои проблемы увеличились. Завтра будет долгий день. Я чувствую, как ее тело ёрзает возле моего, от нетерпения из-за неполного ответа.

- Я... Я должен кое-что сделать завтра, сходить за продуктами и всякое такое. Как думаешь, мы завтра сможем опробовать Зрячего?

Кайли вполне способна справляться с тростью, так же, как и я могу читать по губам и общаться, когда необходимо. Мы не беспомощные порознь, но вместе лучше.

Она кусает меня за палец, и я резко вдыхаю.

- Лжец! - Я понимаю, что она кричит по ее искаженному лицу и дрожащим губам. - Я знаю, что ты собираешься сделать.

Она сбрасывает мою руку с ее лица и отворачивается. Разгневанная линия спины источает осуждение. Как мило с ее стороны владеть роскошью, когда все, что я делаю, я делаю ради нее. Всегда ради нас. В глазах защипало, защекотало в носу. Но затем Кайли тянется к моей ладони и оборачивает мою руку вокруг себя.

Мы не часто заморачиваемся с такими фразами как "Я люблю тебя". Вместо них, моя сестра притягивает меня к себе, даже когда она зла на меня, потому что знает, я уязвим во сне. Я прощаю ее мгновенно. Я никогда не позволю себя забыть, что весь ее гнев из-за волнения о нас. Расположившись позади нее с подушкой, зажатой между нами, я терпеливо жду, когда тело Кайли расслабится в моих объятиях. И вскоре мы засыпаем оба.

Глава 2

Красный – это первое, что я вижу.

Яркое солнце проникает сквозь наше окно размером двенадцать на двенадцать и светит прямо мне в лицо и на блестящие волосы Кайли. ДефБобби так и не вернулся домой, а если и вернулся, он впервые не вломился в трейлер вдрызг пьяным и орущим так громко, что Кайли приходилось пинаться, чтобы разбудить меня. Это было бы отличным предзнаменованием того, что он, наконец, сдох, если бы я не был уверен, что он в запое.

На улице солнечно, но, тем не менее, январь и все что ниже шестидесяти по фаренгейту во Флориде предполагает куртку. Я переключаю мысли на Кайли. Ей действительно не стоило ложиться спать с мокрыми волосами. В позапрошлом году она подхватила пневмонию и с тех пор я внимательно слежу за ней. Я мысленно перебираю ее скромную одежду и останавливаюсь на черном свитере с рукавом три четверти. Дополню шотландской бордовой школьной юбкой, колготками и ботинками с металлическим носком. Музыкальный вкус сестры вносит некоторые готические нотки в стиль ее одежды. Я же больше тяготею к футболкам, джинсам и фланелевым рубашкам, но --">