Шеннон Уэверли - Счастье приходит летом

для нее.

Однако теперь, когда на горизонте вырисовывались очертания Винъярда, в сердце Джоанны появился страх. Что, если остров не исцелит ее душу, на которой мертвой тяжестью лежит этот груз? Что, если вдобавок к новым откроются и старые раны?

— Мама! Она поймала! Я бросил, а она поймала! — Звонкий чистый голосок Кэйси рассеял темные мысли. Джоанна взглянула в его ангельское личико, проследила вместе с ним за улетающей чайкой и почувствовала, что его воодушевление передалось и ей.

— Как повезло нашей чайке — получить «хот-дог» на обед! — рассмеялась Джоанна. — Ладно, пойдем поищем, где бы присесть. Нам плыть еще полчаса.

Кэйси довольно кивнул и взял ее за руку. Он был худеньким, но крепким мальчиком, а его красивое лицо выражало задумчивую серьезность. Однако под этой серьезностью скрывался легкий и общительный характер. Он часто бывал вместе с Джоанной в магазине, и покупатели почти всегда заводили с ним разговор. Кэйси очаровывал людей. Точно так же, как и его отец, иногда думала Джоанна.

Они нашли свободное сиденье по правому борту, и Джоанна посадила сына на колени.

— Вон там, — указала она пальцем. — Вон остров, на котором живет дедушка Джим.

Кэйси подался вперед, его глаза оживились любопытством.

— Какой большой! — воскликнул он.

Должно быть, это идет вразрез с его представлениями об острове, почерпнутыми из мультиков, подумала Джоанна.

— Да, он двадцать миль длиной.

— И деревья там есть… прямо как у нас дома.

— Правильно, малыш. Там есть и дома — целые города. А еще есть фермы, леса и прекрасные луга. Ты, наверно, думал, что там только пальмы и соломенные хижины, — добавила она с ласковым смехом.

Кэйси робко пожал плечами и устало прильнул к ней. Этого и следовало ожидать — прошлой ночью он от волнения долго не мог уснуть. Джоанна положила подбородок на шелковистые каштановые волосы мальчика и стала осторожно его покачивать. Через несколько минут она заглянула в лицо Кэйси и увидела, что его длинные темные ресницы неподвижно лежат на щеках. Она нежно поцеловала его и снова стала смотреть на приближающийся остров.

Это будет чудесное лето, внушала она себе. Они будут поздно вставать, хорошо питаться и ходить на пляж, пока не станут коричневыми от загара. А в конце августа они вернутся в Нью-Хэмпшир обновленные, и она снова станет хозяйкой своей жизни.

И все же… Джоанну охватила дрожь, не имевшая ничего общего с вибрацией мотора. Это ощущение, будто глубокая серо-зеленая вода, опасно плещущаяся вокруг, наполнило ее душу страхом. И хотя она прекрасно знала, что корабль движется вперед, ее не покидало чувство, будто она удаляется назад…

В первый раз Джоанна побывала на Винъярде в шестнадцать лет — она только что окончила школу и была нескладным подростком, не знающим, куда девать руки и ноги. Зубы ее стягивала тонкая серебряная пластинка, а белокурые волосы были острижены слишком коротко для метра семидесяти.

Джоанна выросла застенчивой и сдержанной, хотя немного нервной. Родители развелись, когда ей было четыре года, и она почти не знала своего отца. Красавец Джим Скотт оставил жену ради шикарной светской дамы Вивьен Мелоун, с которой познакомился на деловой конференции в Бостоне.

Дороти тяжело пережила развод, но, будучи гордой и упрямой женщиной, запрятала свою боль глубоко в душе и будто целиком состояла из яростной независимости. Она больше не вышла замуж и ни от кого не принимала помощи. Дороти усердно работала и вырастила Джоанну в одиночку, позволив своему «тщеславному мужу-повесе» лишь несколько раз навестить дочь, «но только не с этой женщиной!».

— Не знаю, как я могла влюбиться в такого, — жаловалась мать Джоанне, хотя та была еще мала, чтобы понять. — Он слишком красив, и это его испортило. — С такими словами Дороти начинала резкими толчками водить утюгом по гладильной доске, а впечатлительная Джоанна, сидевшая у огня с книжками, впитывала в себя ее слова. — Красивые мужчины привыкают к тому, что им легко достаются женщины. Устанет от одной — отбрасывает ее в сторону и ищет другую.

Тут она отставляла утюг и облокачивалась на доску — точно так же, как их проповедник облокачивался на кафедру, предупреждая паству о кознях дьявола.

— Остерегайся красавцев, Джоанна, — говорила мать, и ее тонкие губы сжимались в ниточку. — Они разбивают сердца.

Внешне Джоанна была похожа на своего родителя: такие же зеленые --">