Мария Баррет - Обманутая

долго бродил среди зданий. Волшебное очарование Оксфорда всколыхнуло все его чувства, несколько остывшие за восемь лет. Воспоминания оживали.

Хьюго не должен был возвращаться сюда. Никогда. Оксфорд не дал ему ничего, кроме боли, ярости и разбитого, сердца. Он мучился годы, перебирая в памяти романтические подробности своей любви. А сейчас он вспомнил все так ясно, как будто это происходило вчера. Все чувства, которые он испытывал, каждое сказанное ему слово, каждый поцелуй. Он отошел от холодного каменного здания. Теплое октябрьское солнце коснулось его лица. И он снова вернулся в сегодняшний день. Все ушло. Это было много лет назад и теперь не имеет никакого значения. Хьюго все забыл. Почти.

Но сейчас, стоя здесь, он вдруг услышал голос Ливви, принесенный ветром. Чувство предстоящей победы охватило его. Он может позволить себе эту небольшую радость, так как много и усердно трудился, чтобы приблизить долгожданный триумф. Он расплатится за всю боль и страдания, которые испытал. Уже половина того, что было задумано, претворена в жизнь. И скоро он насладится восхитительной местью. Принято считать, что вкус мщения сладок. Что ж, он будет смаковать каждый глоток, пока в полной мере не распробует, справедливо ли избитое мнение.

Собираясь уходить, он повернулся, чтобы посмотреть на место, где фотографировался с остальными выпускниками. Эти фотографии он отослал своим родителям – своего рода компенсация за то, что не пригласил их на выпуск. Их присутствие было бы слишком обременительным. Но и отосланные фотографии сумели отравить жизнь. Если бы их можно было уничтожить! Но сейчас он очень далек от растерянного юного выпускника, который запечатлен на снимке. Сейчас он кое-что собой представляет и знает это. И он уже не раз сметал тех, кто пробовал встать па его дороге.

Услышав, как башенные часы пробили одиннадцать, Хьюго посмотрел на свои часы, а потом поправил манжеты – так, чтобы хорошо были видны запонки. Черпая эмаль… Эти запонки вполне соответствовали его вкусу богатого выскочки. Одернув жилет из итальянской шелковой парчи, привезенный из деловой поездки во Флоренцию, он повернул к Холму. Венчание Элизы и Генри должно состояться в двенадцать тридцать в церкви, находящейся в пятнадцати милях отсюда. В его распоряжении было больше часа. Более чем достаточно, чтобы нанести визит краснеющей невесте, подумал он, улыбаясь своему отражению в витринах магазинов. Хьюго преподнесет ей подарок, который будет очень приятен ее будущему мужу: что-нибудь шикарное и сексуальное из белья, что-нибудь от Вайва. Потом, размышлял Хьюго, в течение года он продумает, как отблагодарить Элизу. Ее приглашение на свадьбу было очень кстати для исполнения кое-каких его планов.

Хьюго припарковал свой сияющий красный «Порш-911» на стоянке Чард Хаус, рядом с «бентли», украшенным белыми лентами и ждущим невесту, чтобы отвезти ее в церковь. Когда он вылез из машины, то увидел юношу, заглядывающего внутрь. Хьюго улыбнулся. Не иначе братец невесты.

– Привет. Ты не можешь..?

– Филипп, брат Лизы. – Юноша эффектно откинул светлый локон со лба и продолжал смотреть на автомобиль Хьюго.

Рука Хьюго скользнула в карман брюк.

– Слушай, Филипп, я хочу ненадолго увидеть Элизу. Где ее комната?

Филипп взглянул на Хьюго и продолжал молчать, изучая его. Хьюго достал приготовленные десять фунтов и положил их в нагрудный карман пиджака Филиппа, откуда выглядывал шелковый носовой платок.

– За выдачу военных секретов, – добавил Хьюго. Филипп снова откинул со лба непослушную прядь волос и кивнул в сторону лестницы.

– Ладно, четвертая справа. В конце коридора. Если пройдете через кухню, то можете воспользоваться черным ходом.

– Спасибо.

Филипп пожал плечами и отступил в сторону, когда Хьюго проходил мимо, а потом сказал вслед ему:

– Генри купил «сааб-турбо» с мягким верхом!

– Бедный Генри, – пробормотал Хьюго, направляясь в кухню. Он поднялся по черной лестнице, нашел четвертую дверь справа и, быстро повернув ручку, вошел без стука в комнату. Несколько минут он молча стоял, наблюдая за Элизой.

Элиза Нэш выдавила на ладонь побольше крема и стала осторожно наносить его на свою полную грудь. Затем взяла флакон духов, вынула пробку и дотронулась ею до каждого соска. Оставив на груди аромат духов, она закрыла пробкой флакон и поставила на туалетный столик. Потом подняла на плечи узкие ленточки шелковой сорочки и наклонилась, --">