Ребекка Уинтерз - Вверяю тебе свою жизнь

Сеговии. Они символ этой провинции. Я подумала, что в такой невинной открытке даже его извращенное воображение не сможет обнаружить какой-то скрытый смысл.

Роман прикусил губу. Он знал, что для некоторых типов подобное сообщение — как красная тряпка для быка.

— Не надо было ее посылать, правда? Я знала, что не надо, — почти простонала Брит.

— Что сделано, то сделано. Подождем волноваться. Он взял валентинку, от которой резко пахло цветами.

Те, кто дороже всего для нас, всегда с нами. Они продолжают жить в доброте, в утешении, которое дарили нам.

В любви, которую они привнесли в нашу жизнь. Пусть прекрасные воспоминания придадут вам сил в трудную минуту.

Под этим текстом на открытке была строчка, написанная от руки: «Больше я вам не напишу. Никогда!»

Эта приписка была достойна подростка, который не получил то, что хотел, и затаил обиду.

Роман взял письмо, присланное вместе с открыткой. На белой бумаге были наклеены строчки печатного текста жутковатого содержания. Строчки, судя по бумаге, были вырезаны из разных источников.

Британи!

Язык цветов способен выражать самые тонкие оттенки чувств.

Мускусная роза и мирт — признание в любви.

Белая, розовая, светло-желтая розы и лавр — ваш талант и упорство принесут вам славу.

Резеда и маргаритки — ваши достоинства превосходят ваше очарование.

Водосбор и лилия — ваше безрассудство и кокетство нарушили очарование вашей красоты.

Знаете ли вы, что красная роза значит любовь, желтая — дружба, белая — страх, розовая — нерешительность, зеленая — я с Марса, лилия — я мертв, росичка — я только что сбежал из психушки, лук-шалот — я лишен путеводной нити?

Если цветок преподносится перевернутым, его значение тоже перевертывается, и послание приобретает обратный смысл.

В путанице загадочных строк слово «лилия» повторялось неоднократно. Роман еще раз проглядел письмо.

— «…лилия — ваше безрассудство и кокетство нарушили очарование вашей красоты», — проговорил он вслух, чувствуя взгляд Британи на себе. — Возможно, таким образом автор письма намекает на то, что не желает мириться с отказом.

— Открытка его взбесила. — Голос девушки дрожал. Роман кивнул.

— Похоже. — Его взгляд скользнул к другой записи: «Лилия — я мертв». Он нахмурился.

— «Если цветок преподносится перевернутым, его значение тоже перевертывается, и послание приобретает обратный смысл».

Роман провел рукой по волосам. Его сердце учащенно забилось.

Он открыл пластиковый пакет. Лепестки мертвых лилий смотрели вниз.

Послание означало… вы мертвы.

Этот парень явно невменяем. Однако надо выяснить, опасен ли он на самом деле или же просто получает удовольствие, угрожая своим жертвам.

Внезапно его пронзило страстное желание сделать так, чтобы эта очаровательная женщина, которая сидела напротив, никогда больше не испытывала страха.

В голове Романа уже вырисовывался план действий. Откуда он взялся, детектив не знал — скорее всего, возник в подсознании. Но какое-то шестое чувство предупреждало его, что случай неординарный и девушка необычная. Диана почувствовала то же самое, поэтому и просила именно его заняться делом Брит.

Хотя Роман сомневался, что от этого психа можно ждать выполнения угрозы, но как знать! А значит, Роман не мог исключить, что Бэрд что-то замышляет. Если так, то Британи Лангфорд нуждается в помощи, и немедленно.

— Что вы думаете об этом? — спросила она тревожно.

Роман закрыл досье, стараясь, чтобы лицо не выдало его беспокойства.

— Сначала мне надо проделать кое-какую предварительную работу. Вы сейчас домой?

— Да.

— Ждите меня около семи, тогда и поговорим.

— Хорошо. — Она встала. — Д-до встречи. Он наблюдал за ней, пока она шла к двери, неосознанно восхищаясь ее фигурой. Потом смахнул бумаги в ящик стола и резко задвинул его. Стук привлек внимание Паркера.

— Нашел, что искал?

— Да, слава Богу, — выдавил из себя Роман.

— Преследование по почте, только и всего. Несколько дней, и парень бросит свою затею.

Вот почему ты так и не выбился в боссы, Паркер. Паркер презирал частных сыщиков, особенно Романа, чужака из Нью-Йорк-Сити. Но у него не хватало смелости сказать Роману что-нибудь нелестное в лицо.

— Ну, я, просто делаю свою работу.

Роман знал, что, возможно, месяцев через шесть до Паркера что-нибудь дойдет. К тому времени у Британи Лангфорд могут возникнуть серьезные неприятности, если угрозы ее мучителя не пустые --">