Роза Александрия - Снежинка для шейха. Украденная дочь

Не знаю, спали ли остальные, но я не смогла ни на минуту закрыть глаза.

Мне не нравилось все это! И дело не в убогости обстановки! Нет, здесь было что-то другое, более пугающее — отношение!

Тот мужчина с аэропорта смотрел на нас как на животных. Словно мы живое мясо для его похабных мыслей.

От этих воспоминаний бегут мурашки по коже и я обращаюсь к Карине, которая как и я не может уснуть.

— Тебе не показалось это странным?

— Что именно? — недовольно переспрашивает она.

— Ну то, как нас забрали и куда…

— Чай не на отдых приехала! Терпи! Я же терплю! — хмыкает она.

— Да нет! Не в этом дело! Просто тут мужчина с аэропорта смотрел на нас так странно…

Не могу описать свои точные чувства, поэтому замолкаю, а Карина хмыкает.

— Я же тебе говорила, что мы тут слишком ценны! На нас смотрят как на диковинок, вот и интерес! Возможно для того мужичка еще долго будут преследовать фантазии о нас!

Карина так легко обо всем говорит, что кажется, будто ей вообще все равно куда нас привезли. Но меня не отпускают переживания.

Утром, как только мы с девчонками встаем и приводим себя в порядок, к нам заходит та же женщина, которая встречала ночью и на слишком неразборчивом русском выговаривает.

— Вещи брать, выходить!

Мы киваем и, похватав сумки, выходим в большую комнату, где стоит диван и пару кресел. На одном из них сидит смуглый мужчина с цепким взглядом и смотрит на нас из-под широких бровей.

Нас выстраивают в ряд перед ним и снова дают команту.

— Документы! Мне нужно ваш паспорты! — строго говорит женщина.

Девчонки роются в сумках и отдают ей паспорта.

Она не глядя передает их мужчине и тот прячет их в карман.

— Повертинес! — комантует он, покрутив пальцем по оси.

Мы зачем-то выполняем команду и тот обращается к женщине.

— Фахира!

Та кивает и внимательно слушает, как мужчина показывает на нас, явно диктуя какие-то инструкции.

Договорив, он уходит, а Фахира распределяет нас по парам, именно в том указании, которое дал ей хозяин.

Девушек уводят одну за другой, пока не остаемся только мы с Кариной.

— Ну и что это значит? Я уже устала! Другие уже давно поехали отдыхать, а мы застряли тут как дуры… — начинает причитать девушка, плюхаясь на диван.

Не успевает она договорить, как в комнату входит Фахира, приводя с собой еще одну женщину.

— Вас смотреть! — указывает она пальцем на Карину.

— Наконец-то! — Вскакивает та и уходит, напоследок бросая мне небрежное «пока».

Я остаюсь одна в комнате. Сказать, что мен страшно — ничего не сказать. Спустя несколько минут в комнату снова входит Фахира.

— Ты. Смотреть.

Встаю и послушно следую за женщиной. Меня приводят в маленькую комнату с белыми стенами и лавкой, покрытой грязной простыней.

— Ложись. Смотреть! — командует она, а я качаю головой.

— Не буду! Зачем это? Я не понимаю, что происходит?! — спрашиваю я, прижимая к себе рюкзак.

— Смотреть тебя надо! — повторяет Фахира, совершенно не отреагировав на мои вопросы.

— Не буду! — упираюсь я и та спокойно кивает.

Она уходит из комнаты, а я выдыхаю.

Что они хотят? Что нужно смотреть?

Оглядываюсь в поисках окон, понимая, что нужно бежать. Вся эта история слишком плохо пахнет. Но маленькое окошко под самым потолком не дает никаких надежд на побег. А через дверь уйти совершенно не вариант.

Но вдруг получится?

Быстро направляюсь к выходу, но не успеваю. Дверь тут же распахивается на пороге показывается Фахира с тем самым мужчиной, который забрал наши паспорта.

— Ты! — указывает он на меня пальцем. — Быстро лечь. Смотреть! Врач!

По отдельным словам я наконец понимаю, что они от меня хотят. Осмотр врача?

Киваю и медленно ложусь на лавку.

Мужчина удовлетворенно кивает, но не покидает комнату. Фахира подходит ближе и указывает на мои штаны.

— Это снять!

— Да не буду я ничего снимать! — кричу я, вскакивая.

Что это вообще такое? Для чего им смотреть меня там?

— Муштак! — обращается к мужчине Фахира и тот зло кивает.

Он подходит ко мне и больно хватает за руку.

— Ты ляжешь или будет боль. Поняла?

Я киваю, сглатывая слезы. Теперь я точно убеждена, что нас привезли для работы. Нас продали. Как скот. И работа у нас будет не такая, как мы думали.

Холодея от страха, практически теряя сознание от происходящего, я опускаюсь на скамью и снимаю штаны.