Ирен Дивяк - Скажи Алексу, чтобы не ждал

разваливается, скоро придется покупать новый, и не оставляй Ганс на прилавке книготорговца каждую рейхсмарку, которая попадает ему в руки, то давно бы скопил необходимую сумму. Однако философские труды не только безумно интересны, но и невообразимо дороги, поэтому пока приходится седлать старого железного коня. Если бы только на чтение оставалось больше времени, если бы только государство не дышало в затылок…

Вдалеке слышится звон церковных колоколов – полдень миновал. Ганс жмет на педали сильнее и сильнее, но велосипеду, кажется, все равно: быстрее он не едет. Интересно, думает Ганс, возможно ли, ну, с технической точки зрения, что его нежелание передается колесам? Затормаживает их? С технической точки зрения – вряд ли, но возможность все равно есть. Девушки на другой стороне улицы здороваются с Гансом, хихикают, оживленно машут, и он оборачивается. Нет, он их не знает. Пошатнувшись, Ганс на мгновение теряет равновесие и чуть не сносит газетный киоск. И чего они поздоровались? Ах да, он же в форме! Глупые гусыни. Из-за них он чуть не упал. Впрочем, эти девицы еще совсем молоденькие, они свято верят, что каждый солдат – герой или, по крайней мере, славный малый. Вот ведь глупые гусыни. Дурацкие газетные киоски вбивают им в голову эту чушь громкими заголовками и фотографиями бравых парней на первых полосах: «Наш победоносный вермахт идет на Восток», «Наш победоносный вермахт идет на Запад» – наш победоносный вермахт и здесь, и там, и вообще повсюду. И вот крохотная частичка этого самого вермахта чуть не врезалась в газетный киоск. Девушки на другой стороне улицы больше не хихикают. Идут себе дальше. Что? Не такой уж он и бравый, да? Газетчик ругается: во время своего маневра Ганс снес с прилавка стопку «Фёлькишер беобахтер». Пусть себе валяются на земле. У Ганса есть заботы поважнее. Истинному немцу не пристало опаздывать на занятия по военной подготовке, это строго карается. Газетчик размахивает кулаком – не столь угрожающе, сколь комично, как муж-рогоносец из сценической буффонады, – но не утруждает себя погоней за ржавым велосипедом. Похоже, здесь он согласен с Гансом: «Фёлькишер беобахтер» того не стоит.

Ганс мог бы облегчить себе жизнь. Остальные солдаты из его роты сейчас во дворе казармы (до войны там располагалась школа), докуривают последнюю сигарету, после чего неторопливо направляются к спортивной площадке. Но Ганс не вернулся в вест-эндовские казармы к полудню вместе с остальными. Несмотря на обязательное проживание в казарме, он по-прежнему платит за студенческую комнату – нужно же где-то разместить множество книг, да и себя тоже, когда становится совсем невмоготу. В этой комнате тихо, а из окна открывается вид на соседский сад. Цветов там сейчас мало, зато сад радует своей зеленью. К тому же Ганс наслаждается каждой минутой без приказов свыше. За что теперь расплачивается, потея в три ручья. Денек сегодня на редкость погожий для этого времени года. Кажется, будто солнце одобряет все, что сейчас происходит на земле. Что ж, по крайней мере помешать происходящему оно точно не в силах.

Возле ворот Ганс бездумно бросает велосипед в кусты. Украдут – невелика потеря, особенно в сравнении с дисциплинарным взысканием, которое почти наверняка будет стоить ему выходных. В такую погоду отправиться бы на гору Йохберг или на озеро Штарнбергер, но только не терять время в мрачной казарме. Нельзя же так себя мучить…

Наконец Ганс добирается до спортивной площадки. Никто не стоит по стойке смирно, душный летний воздух не вспарывают командирские выкрики. Ганс успел, он вовремя. Солдат пока нет, лишь десяток мальчишек. Перед глазами школьный двор, почти как в старые добрые времена, вот только детки большеваты, да и одеты одинаково. Одни болтают и смеются, другие пинают банку, третьи, полные энтузиазма, соревнуются в армрестлинге или отжимаются. Некоторые – их совсем немного – стоят в сторонке и кажутся такими же потерянными, как Ганс. Не успевает он как следует отдышаться, как начинается перекличка. Мальчишки сразу же становятся солдатами и встают по стойке смирно. Возможно, мы ничему в жизни не научимся, зато в шеренгу будем выстраиваться за считаные секунды. Наверняка это когда-нибудь да пригодится. Командир проверяет посещаемость, зачитывая фамилии от А до Я. На что мы тратим свое время…

– Аберер?

– Здесь!

– Ахляйтнер?

– Здесь!

– Бидерманн?

– Я!

На что мы тратим --">