М. Р. Джеймс - Жестокий поцелуй (ЛП)

советовали избегать. Елена подчинялась многим из тех же правил, но они и близко не так важны. Я старшая, и от меня зависит заключить лучший брак, союз, который укрепит нашу семью и принесет моему отцу больше богатства, а это, в свою очередь, означает лучший брак и для моей младшей сестры.

Раздается резкий, негромкий стук в дверь, вырывающий меня из моих мыслей, и я подлетаю к ней. Я надеюсь, что это моя мать, или отец, или охранник идут сказать мне, что я могу спуститься вниз, но вместо этого это Елена, стоящая там с маленькой озорной улыбкой на лице.

Моя сестра ничуть не менее красива. У нее более милое, круглое лицо, чем у меня, ее волосы обычно заплетены в косу на затылке, ее темные глаза полны нежности и чуть-чуть озорства. Она не только моя сестра, но и моя лучшая подруга. Всю нашу жизнь мы прожили в этом доме, занимались частным образом, были спрятаны от внешнего мира. Так что мы самые близкие и единственные доверенные лица друг друга. Мы никогда не покидаем это место в одиночку, только изредка выезжаем на прогулки с мамой или на мессу всей семьей.

— Давай выйдем в сад, — говорит Елена, хватая меня за руку. — Цветы только начинают распускаться. Там так красиво.

— Мне велено не выходить из своей комнаты, — категорически заявляю я ей. — Папа сказал…

— Как будто тебе не все равно. — Елена морщит нос. — Я знаю, ты сидела здесь все утро, думая о том, как улизнуть. Хосе только что пошел сделать еще один круг. Мы сможем добраться туда незамеченными, если поторопимся.

Невозможно сказать НЕТ моей сестре. На три года моложе меня, она застенчива с другими, но оживлена и общительна, когда мы вдвоем, как будто я единственный человек, с которым она может по-настоящему быть самой собой. То, что причиняет мне наибольшую боль, чего я больше всего боюсь, когда я думаю о надвигающемся браке, который, я знаю, планирует для меня мой отец, это не мысль о том, что меня выдадут замуж за кого-то, кого я не знаю и, возможно, даже ненавижу, а необходимость оставить мою сестру. Конечно, я смогу бывать дома, и Елена будет навещать меня. Будут званые обеды, праздники, посиделки, фестивали и торжества всех видов, на которых я смогу ее увидеть, но я не буду видеть ее каждый день, как привыкла, и от одной этой мысли у меня в груди щемит от одиночества.

С этой мыслью сказать ей нет становится еще более невозможным. Я позволяю ей вытащить меня из комнаты и провести по выложенному плиткой коридору, тепло дня проникает в окна, когда мы спешим к черному ходу, ведущему в сады, оглядываясь в поисках охранников, которые могли бы нас поймать.

Этот дом — прекрасная тюрьма.

Я не в первый раз так думаю, хотя каждый раз чувствую себя неблагодарной. У меня есть все, о чем я только могла мечтать: красивая одежда, лучшая еда, самые квалифицированные преподаватели, все книги, которые я могу прочитать, и самый великолепный особняк, в котором я могу жить. Однажды я выйду замуж за того, кто даст мне все то же самое. Я проведу всю свою жизнь в невообразимой роскоши, и все из-за семьи, в которой я родилась.

Однако я не могу не желать, чтобы я смогла ощутить вкус свободы. Настоящей, ничем не ограниченной свободы, и чтобы у меня появился шанс узнать, кто такая Изабелла Сантьяго, за пределами моей семьи. Это кажется неправильным, учитывая все, что у меня уже есть, но я никогда не смогу полностью избавиться от этого желания. Каким бы невозможным оно ни было.

Елена тащит меня за собой через высокие арочные стеклянные двери, которые ведут в сад, в буйство зелени, цвета и тепла. Дорожка из терракотового камня вьется среди кустарников и цветов к огромному фонтану со вставшей на дыбы лошадью, изливающей воду из открытой пасти, а за ней еще больше цветов, кустов и вьющихся лиан. Чуть дальше есть теплица, и Елена вприпрыжку бежит по дорожке впереди меня, ее округлое лицо сияет, когда она поднимает его к теплому солнцу над нами.

В марте по утрам и вечерам в пустыне все еще холодно, но полдень прекрасен. Еще не слишком жарко, но приятно, я вдыхаю аромат цветов и греюсь на солнышке, ощущая малейший намек на бунтарскую свободу. Это не значит быть вдали от комплекса, но все равно это маленький бунт, быть здесь, в саду вместо того, чтобы запереться в своей комнате, как хочет мой отец.

— Пойдем! — Зовет Елена. — В оранжерее появились новые

--">