Стиви Дж Коул , Л. П. Ловелл (Лорен Ловелл) - Война (ЛП)

class="book">Марни закрывает лицо руками и делает глубокий вдох.

— Я знаю, это тяжело, парень. И это неправильно… — он опускает голову и прикусывает губу. — Это неправильно…

И, словно тонна ёбаных кирпичей, обрушивается на меня, и я падаю обратно на кровать, весь мой мир взрывается и разлетается вдребезги. Она не может быть мертва, но, с другой стороны, почему бы и нет? Зачем такому ебучему бездушному ублюдку, как Хесус, сохранять ей жизнь?

— Она мертва? — шепчу я, и эти проклятые слова эхом отдаются в самой глубине моей души.

— Джуд… — шепчет Марли.

Я закрываю лицо руками, надавливая на голову в попытке остановить всё это.

— Убирайся, — с трудом выдавливаю я слова.

— Джуд…

— Вон! — я кричу так громко, что у меня горит горло.

Я слышу, как он шаркающей походкой выходит из комнаты и щелчок закрывающейся за ним двери. Я прислоняю голову к стене, вдыхаю и выдыхаю, моё сердце колотится, а желудок сводит судорогой. Всё, что осталось от моей жизни, только что рухнуло. Без них у меня ничего нет. Нет смысла жить. Я закрываю глаза и подавляю рыдание, когда моя голова падает на грудь.

Некоторые люди — это тот самый воздух, который нужен тебе, чтобы выжить, и люди, вокруг которых вращался мой мир, исчезли из моей жизни. Эти девочки были моей жизнью, и без них, без обещания снова обнять их, нет смысла. Никакой цели. Эта чёрная пустота засасывает меня против моей воли, давит на меня со всех сторон. Мой разум не в состоянии переварить мысль о том, что я потерял свою маленькую девочку и свою Тор.

Я, пошатываясь, поднимаюсь на ноги и начинаю расхаживать по комнате, проводя руками по лицу. Моя Кайла… её мягкие локоны, эта улыбка, которая могла бы зажечь даже моё чёртово холодное сердце. Ушла. Умерла? Есть мгновение, доля секунды, когда меня накрывает тьма. Где неописуемое количество горя поглощает меня, но потом… затем медленно накатывает ярость, обжигающая и дышащая, растущая с каждой секундой, потому что мысль о том, что Хесус убил мою дочь, причинил ей боль, проникает в мой разум.

С рычанием я бью кулаком по стене.

— Я убью его, чёрт возьми!

Я беру стул, стоящий под окном, и швыряю его в зеркало, разбивая его вдребезги. Я впадаю в истерику, бью кулаками и швыряю вещи, выкидываю всё дерьмо из комода. Моё кровяное давление повышается с каждой секундой, с каждой мыслью о Кайле, плачущей из-за меня и Тор. И тогда я останавливаюсь.

Напряжение в моих мышцах спадает по мере того, как наступает опустошение.

Кайла, должно быть, подумала, что мы её бросили. Моя маленькая девочка думала, что я её бросил. Я был её отцом и защитником. Она была слишком маленькой. Слишком невинной, и она была убита из-за того, кем я был — тем, кто я есть. Мои колени подгибаются, и я опускаюсь на пол, в голове у меня кружатся нездоровые мысли о том, как она могла быть убита, о том, где может быть её тело — в какой-нибудь пустыне…

Я колочу кулаками по полу и кричу, пока не начинаю задыхаться. Ни черта из того, что я сделаю, этого не изменит. Ничто не вернёт мне моих девочек. Я потерял много людей, которые были мне небезразличны, но эта потеря — сплошное горе, сожаление и стыд, и любая форма боли, которую вы можете себе представить, — это несравнимо. Я открываю глаза и смотрю в потолок, наблюдая, как вращаются лопасти потолочного вентилятора, прежде чем потянуться за бутылкой виски, стоящей на тумбочке рядом со мной. Она мертва. Они обе мертвы. Я откручиваю крышку и подношу бутылку к губам, залпом выпивая тёплое виски, ожидая какой-нибудь дешёвой отсрочки от этого дерьма.

Но даже после того, как я допил остатки алкоголя и уронил бутылку на пол, боль всё ещё очень реальна. У меня кружится голова, мысли путаются. Но этого недостаточно. Ничто и никогда не сделает это чувство потери терпимым.

— Мертвы, — шепчу я себе под нос, с трудом поднимаясь на ноги.

Я смотрю в другой конец комнаты на разбитое зеркало, затем на ящик комода. Эмоции проносятся сквозь меня подобно бушующему циклону, подхватывая меня против моей воли. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. За последние несколько дней были моменты, когда я не мог поверить, что это реально. И тогда, почти как смена приливов и отливов, наступало осознание. Паника нарастала в моей

--">