Лада Зорина - Босс для Ледышки (СИ)

составьте список всех, кто ответит. Передадите его моей помощнице, Алине. Не позже понедельника — вопросы с организатором ещё нужно утрясти.

— Хорошо, — кивнула я.

Странно, что он сейчас обсуждает со мной такие вопросы — подобными мелочами занимаются даже не его замы, а целая армия тех самых помощников и помощниц. Обычно Волкову на мелочи вроде корпоративов отвлекаться в принципе некогда. И уж тем более не в конце года.

Нет, серьёзно, он ради этого меня к себе позвал?

Как-то всё это глупо.

Я заёрзала на краешке своего кресла и попытала счастья:

— Я могу через Ольгу передать.

Он поднял на меня глаза — тяжёлый взгляд так и придавил меня к месту.

— Ольга в последнее время слишком рассеяна, чтобы доверять ей такие вещи.

Ага… значит, диалог возможен. Я пожевала губу, прежде чем ответить.

— Просто… она так рыдала. Я подумала, вы её…

— Ольга в последнее время расслабилась до того, что порой забывает, что для всех личных дел отведено обеденное время. Потому как не припомню, чтобы я поручал ей отложить все свои дела и срочно подобрать себе наряд для праздничного вечера.

В голосе Волкова прорезались хорошо знакомые ледяные нотки. Я рефлекторно вжалась вглубь кресла, чертыхнувшись про себя. Эх, Оля-Оля…

— Ещё вопросы на тему вашей подруги-страдалицы имеются?

Я мотнула головой, подавив желание рассыпаться в извинениях.

— Отлично. Рад, что этот вопрос исчерпан. Дальше. Двадцать седьмого числа к нам в офис должны прийти очень важные бумаги. Назначаю вас ответственной за их получение. Нужно снять четыре копии, подшить, собрать подписи со всех, кто там указан.

— Двадцать седьмого?.. — заморгала я.

Потянувшийся было за ручкой Волков застыл, взглянул на меня так, будто ослышался, и приподнял брови.

— Двадцать седьмого. А в чём дело-то?

— Ну… двадцать седьмого же в офисе праздник.

Он нахмурился, но не так, будто только сейчас вспомнил, что действительно упустил столь важный момент.

— А для вас наступит конец света, если в праздничный вечер вы вместо того, чтобы набраться шампанским, сделаете для фирмы крайне полезное дело, Евгения Станиславовна?

И после паузы добавил.

— Или желаете, чтобы я позвонил партнёрам и попросил их не спешить с договором?

«Нет! — хотелось грызнуться мне. — Вы могли бы попросить об этом кого-нибудь другого!» Но чем этот кто-то другой заслужил отвлекаться на работу в праздник вместо меня? Это во-первых. А во-вторых, пожалуй, я знала, почему он поручил это «ответственное задание» именно мне.

Поступить как с Ингой, он не мог. Ситуация была не настолько критичной, и мою ошибку с её грандиозным проколом сранивать, наверное, вовсе неправильно. И всё же…

Волков меня наказывал. До сих пор. Через несколько дней стукнет год с того злосчастного новогоднего корпоратива, а он по-прежнему злился и заставлял меня платить за мою дурость.

— Не нужно никому звонить, — тихо отозвалась я. — Вы только попросите и тех, кто должен в бумагах подписи свои поставить, шампанским не накачиваться.

Синие глаза прищурились.

Ох, ну вот кто тянул меня за язык?

— Это ваше единственное пожелание? — процедил он. Наверняка ему не нравилось ещё и то, что я давно не испытывала тех угрызений совести, что мучили меня первые несколько месяцев после инцидента.

Я пожала плечами:

— Как будто да. А это, я так понимаю, ваше единственное желание. Не хотите, чтобы я показывалась на корпоративе?

— Предпочёл бы.

На это я ответить ничего не успела. Зазвонил его телефон, и на экране высветилось лицо красивой брюнетки. Звонила его Катерина.

Он потянулся к телефону:

— Свободны, Евгения Станиславовна.

Я в ответ лишь кивнула, выскочила из кресла и поспешила покинуть его кабинет.

Глава 3

Он дотронулся до экрана телефона, чтобы приглушить звук входящего звонка, проводил Миронову взглядом до выхода из кабинета, подождал, пока за ней закроется дверь. Экран до сих пор светился — с него на Волкова смотрело красивое лицо, которое почему-то даже после десяти месяцев отношений его подсознание отказывалось воспринимать как родное.

Может, потому что Катерина всегда позиционировала себя как хищницу. Кошку, которая гуляет сама по себе и не терпит никаких эмоциональных «поводков». Вот только себя к нему приковала надёжно и, кажется, --">