Алина Ланская - Наставник для Веры

баулы к выходу. — Ты свою не проехала?

— Это Алехино? — на всякий случай спрашиваю. Я была здесь последний раз ребенком и мало что помню.

— Алехино, Алехино… Ты ж говорила, что тебя встречают!

— Ну да. — Улыбаюсь и вслед за женщиной выхожу из автобуса. — Сейчас подойдут.

— Это хорошо, а то вторую неделю электричество на столбах починить не могут. Темень хоть глаз выколи.

— Да светло вроде. — Осматриваю станцию, даже вроде узнаю желтый одноэтажный дом, кажись, там кассы раньше были.

— Это тут, а вот дальше… — Она махнула рукой сторону. — Дальше что на Чехова, что на Чичерина ничего не видно.

Она, не попрощавшись, медленно пошла к двум грузным мужчинам, которые курили у видавшего виды «жигуленка».

Чичерина... Мне как раз туда.

Алла говорила, что улица будет по левую руку от башни с часами, идти минут двадцать — двадцать пять, ее дом в самом конце улицы, номер 22…

Пока я головой вертела, искала башню с часами, на площади уже все разошлись, даже моя попутчица успела уехать.

В одно мгновение стало очень страшно. Ночь, глухое безлюдное место, где я никого не знаю, где нет никого, кто мог бы помочь. От мертвой тишины вокруг мурашки по телу побежали. Я поежилась. Спокойно, Вера, спокойно. Просто найди эту улицу Чичерина, а потом дом 22. Это все лучше, чем возвращаться назад.

Сердце глухо бьется, заставляет меня быстрее идти к темной улице, тут, конечно, нет никаких указателей. Пусть это будет Чичерина!

Почему же здесь так тихо?! Даже собаки не лают!

Под ногами битый асфальт, смешавшийся с землей, я чуть сбавляю темп — боюсь навернуться. А потом откуда-то сбоку в меня бьет ослепительный свет. Беспомощно щурюсь, прикрываю глаза ладонью. Что происходит?!

Слышу, как хлопнула дверца машины, потом шаги и довольный голос, от которого душа леденеет:

— Блондиночка! А вот и ты!

Белобрысый. Дима, кажется.

Скорее чувствую, чем вижу, как он подходит ко мне. Глаза постепенно привыкают к свету. Мне бежать надо. Сейчас же!

Под ногами зашуршал гравий, я рванула вперед, видя перед собой лишь  узкую полоску света от фар.

— Эй-эй! Куда?! — Сильные руки хватают мой рюкзак, лямка трещит и больно впивается в плечо. — Не так быстро!

— Пусти! — Пытаюсь вырваться, отталкиваю от себя парня, но он сильнее. Много сильнее меня.

— Тащи ее в дом, — раздается рядом другой голос. Скрипучий.

— Лех?

— Тащи. Ее. В. Дом, — повторяет и подходит ближе. Судорожно сглатываю. Тот, третий подонок из автобуса. Коренастый.

Вот и все! Я одна тут. Господи, зачем? Зачем?! Паника рвется изнутри, хочу закричать, но чувствую потную ладонь на губах.

— Молодые люди, — вдруг произносит незнакомый вежливый голос, и рука белобрысого замирает. — Девушку отпустите, пожалуйста.

Я пытаюсь всмотреться в темноту, откуда исходит голос, но ничего не вижу, даже тени.

— Мужик, это наша телка, бухая просто, — говорит коренастый, выходя чуть вперед. — Ты иди, мы сами разберемся.

Я протестующе замычала.

Тут же за спиной захлопали дверцы машины, послышались шаги. Да сколько их тут?!

— Вы руку, юноша, руку от лица девушки уберите, пожалуйста.

Снова послышались шаги. Я жадно всматривалась в темноту. Шаги становились все ближе. Наконец, появилась огромная тень, ладонь на моих губах дрогнула, а потом и вовсе исчезла. Белобрысый отшатнулся в сторону.

Крик ужаса замер в горле.

Прямо на меня надвигался здоровенный наголо бритый амбал.

Глава 2

Настоящий великан! Очень высокий, в нем метра два, может, больше. Но не это пугает. Он огромный! Как живая скала, глыба! Груду мышц на исполинском теле не могут скрыть ни черная футболка, ни темно-синие джинсы. А руки… господи, это настоящие кувалды.

Я стою, цепенея от страха, позабыв совсем, что меня уже никто не держит. Бежать, бежать надо! Но не могу сдвинуться с места и как завороженная смотрю на него.

Сзади кто-то тихо выругался.

Лицо… словно высеченное из камня. Абсолютно лысый череп. Большой нос, крупные губы и очень выразительные глаза. И еще огромная татуировка на шее...

Он как Вин Дизель и Дуэйн Джонсон, только настоящий, намного круче и страшнее. И всего в паре метров от меня!

— Еще дальше от девушки отойдите, пожалуйста.

Вежливая просьба совсем не вяжется с грозным обликом незнакомца. Мужчина. Не парень, не пацан, как та шпана, что на меня напала. Ему, наверное, лет тридцать, а может, и тридцать пять.

— Да он один, — --">