Ольга Райтер - Переступив черту. 1 часть

пьешь в своем городе?

– Нет, – Юля замахала руками, любезно отказавшись. – Не пью, но все равно спасибо.

Однако Глеб был убедителен и упросил ее хотя бы пригубить "за встречу". Потом завязался разговор.

Парень пожаловался на то, что не может никак сбежать из деревни: мать не пускает.

– Это Сашке, сестре, повезло, потому что она успела выскочить замуж и уехать в город, – сетовал Глеб.

Юля слушала его, кивала и понимала, что он стал совсем другим. Не такой как раньше, не пытается ее подставить, "укусить", посмеяться над ней.

Однако это впечатление было обманчивым. После пары глотков девушка вдруг почувствовала сильное головокружение – перед глазами все поплыло.

Юля попыталась встать, но тело ее не слушалось. Оно было чужим и будто не принадлежало ей.

– Ты прости меня, – прошептал Глеб, беря Юлю на руки. – Я просто не хотел больше оставаться в этом доме.

Эти слова были последними, что Юля запомнила. А дальше…дальше – глубокая пропасть и пустота…

Когда девушка открыла глаза, то поняла, что лежит на мокрой траве. Джинсы насквозь промокли, в воздухе пахло добротным костром.

Рядом бегали люди, что-то кричали, слышалась пожарная сирена. Юля с трудом подняла тяжелую голову и ошарашенно уставилась на дом.

Точнее, на то, что от него осталось. Тут же стояла Галина и, заламывая себе руки, не сводила взгляда с обгоревших бревен.

Увидев, что Юля пришла в себя, она закричала:

– Хватайте ее, пока не ушла! Это она сожгла дом. Так и знала, что она отомстит мне за наследство!

Юля и глазом моргнуть не успела, как два человека в форме схватили ее под руки и затолкнули в полицейский бобик.

Через пару секунд машина тронулась. Юля через стекло растерянно смотрела на руины дома и на Галину.

В голове никак не мог собраться пазл. Нет, она поняла, что отчий дом сгорел, но только при чем тут она?

Почему именно ее подозревают? Машина медленно выезхала на дорогу, и тут Юля увидела Глеба.

Он ехидно улыбнулся, поймав ее бессильный взгляд на себе, и пожав плечами, помахал ей на прощание рукой.

До девушки дошло, что сводный брат, как это и было раньше, снова ее подставил. Вот только теперь уже по-крупному…

За поджог дома Юле грозило уголовное наказание. На суде, словно гром среди ясного неба, прозвучал приговор:

– Три года колонии общего режима.

Глава 2

Сердце бешено колотилось в груди молодой девушки, идущей по серым коридорам исправительного учреждения.

Сзади, громко чеканя шаг, и то и дело, казалось, просто так, для порядка, подгоняя Юлю браным словцом, шагала строгая надзирательница.

Какая из камер моя? Как встретят меня сокамерницы? Продержусь ли я три года, полученные за то, чего не делала? Именно эти мысли мелькали в голове девушки.

– Стоять, Климова! К стене! – глухо каркнула надзирательница, давая Юле понять, что они пришли.

Девушка уткнулась лицом в холодную стену, ожидая, пока грозная женщина освободит ее запястья от наручников.

Надзирательница отворила дверь внутрь одной из камер. Та издала такой жалкий скрежет, от которого Юлю невольно передернуло.

– Твое новое жилище на ближайшие три года, – пробасила с усмешкой женщина, будто была рада, что Юля попала в такую ситуацию. – Так что располагайся.

Юля неуверенно переступила порог камеры. Внутри было пусто. Ее сокамерницы всё еще были на работах.

Приглядев себе место, Юля присела на низ двухъярусной кровати и стала раскладывать свои вещи.

В этот момент из коридора послышался громкий топот, ржущие голоса и дверь в камеру, издав все тот же противный жалобный скрежет, распахнулась.

Внутрь, одна за другой, толкая впереди идущих в спину, вошло семь представительниц женского пола.

И если бы не платки на их головах, можно было бы подумать, что среди вошедших есть не только женщины, но и мужчины.

Юля медленно повернула испуганное лицо в сторону тех, с кем ей предстояло провести бок о бок три года.

Сейчас должно было состояться первое и решающее знакомство, от которого и зависит, как к ней здесь будут относиться дальше.

Вошедшие в камеру девушки переглядывались между собой и молча кивали на побледневшую от страха Юлю.

– Новенькая, – пролетел по камере глухой шепот. – Новенькая…

– И довольно-таки борзая, – из толпы вперед выдвинулась полная женщина с изрядно помятым лицом. – Лапа, а ты ничего не перепутала? – добавила она, сверля Юлю презрительным взглядом.

– Она же не знает, – преградила путь разозленной женщине --">